— Просто я подумал… такая книга — и вы…

— Вспомни, чем мы занимались вчера днем. Ты думаешь, что мне могут быть действительноинтересны надуманные приключения сладкой барышни Агнесс?

— Мне — интересны… — пробурчал Гринер.

— Это потому что ты пока что не столкнулся в жизни с такими Агнесс… И Альбертами. Выдуманная жизнь гораздо скучнее настоящей. По крайней мере нашей, магической.

— Значит, все книги ложь…

— Литература в любом случае играет с твоими чувствами. Но уж лучше пусть это будет умная, интересная, тонкая игра. Или сложная, напряженная, заставляющая тебя думать. Ну, или на худой конец, забавная и легкая. А тут — ничего забавного. Сладкая патока.

— Эх… — вздохнул Гринер. — Вот наша комната, следующая дверь. И я должен вам рассказать обо всем что я узнал, я помню. И… наверное, это интереснее, чем про Агнесс, потому что я узнал такое…

Тео улыбнулась.

— Одну минуту. Сначала… — она закрыла изнутри дверь на засов, потом обошла по периметру комнату, поморщившись при виде пыли и несвежего белья. — Защиту я установила. Тебя покормили?

— Да.

Гринер распахнул окно пошире, чтобы сладкий дым от трубки наставницы не щипал глаза. Дождался, пока она уляжется и выпустит пару колечек — и только тогда сказал:

— Самое главное — я видел дверцу.

— В Красном коридоре?

— Коридора такого тут нет, но есть дверца в подвале. Открыть я ее не смог.

— А я видела у баронессы на поясе маленький золотой ключик… — хмыкнула Тео.

— Ага!

— Погоди победно «агакать», что еще?

— Я поговорил с прислугой — с Мейбл, кухаркой, и конюхом. Собственно, он меня и запер, я думаю.

— Зачем? Хотя стой, стой, расскажи сначала основные новости.

Гринер пересказал самые главные факты, услышанные от Мейбл и добавил то, что узнал у Лайда, престарелого конюха.

— Он подтвердил то, что сказала кухарка, ну, насчет пожара. Первая жена барона действительно то ли сама себя подожгла, то ли это был несчастный случай — барон непричастен. И еще Лайд сказал, что… видел призрак старой баронессы! — выкладывая главную новость, Гринер самодовольно улыбнулся. — И вы не поверите, но он описал ее…

— Наша знакомая с мельницы? — усмехнулась Тео. — Нетрудно догадаться…

— А в подвале я оказался…

— Итак, подведем итоги, — не слушая его, сказала Тео, устраиваясь на кровати поудобнее. — Барон изменял этой… как ее звали? Клеменсии, и она то ли покончила с собой, то ли просто сгорела. Вернее, не просто, раз она уже восемь лет шляется тут как призрак… Все последующие жены барона умирали от непонятных болезней, и, скажу я тебе, нынешняя тоже выглядит не ахти как. Так, будто ее точит какой-то червь… что-то высасывает ее жизненные силы.

— Вы думаете, что первая жена барона ее… убивает?

— Вопреки распространенному мнению, призраки не способны нанести прямой физический вред людям. Но они могут обмануть, завести в тумане к пропасти или в болото, подточить доверие или внушить уныние либо даже желание покончить с собой… но извести напрямую… нет.

— А если магически?

— Магией призраки тоже не владеют. А это значит, что Клеменсия нашла способ сделать что-то с Мелиссой… опосредованно. Хм… — Тео прикусила губу в задумчивости. — Нам надо проследить за Мелиссой сегодня ночью.

— Почему ночью?

— Днем она на виду. Или же у себя в комнате, но попасть мы к ней обычным путем не сможем. Так что дождемся темноты, а там уж либо проберемся в покои покойной — каков каламбур, — баронессы, либо, если Мелисса покинет их, проследим, куда она пойдет. И нам надо постараться все узнать сегодня же, потому что завтра — в крайнем случае послезавтра, — по моим расчетам, к замку приковыляет оставшаяся часть мертвецов.

— Я понял… а в подвале я оказался потому что конюх не заметил, что я туда зашел, и закрыл крючок…

— Неважно. Ложись спать, до полуночи четыре часа.

Тео вытащила одну из подушек из-под головы и кинула Гринеру. Он, обняв ее, ушел в угол, где стояла низенькая кровать для него, явно лучшие свои годы проведшая в кладовой.

Снилась ему Агнесс в весьма неприличных видах.

Тео проснулась оттого, что в нос, казалось бы, набили мокрую горячую овечью шерсть. К вечеру подул холодный ветер, а открытое настежь окно здоровью не способствует.

"Стоило становиться магом, иметь защиту почти ото всех природных ядов, снотворных и невероятную стойкость к алкоголю — чтобы тебя мог настигнуть самый обычный насморк", — с грустью подумала она. Потом посмотрела на Гринера, сопящего под двумя одеялами с расслабленно-счастливым лицом, и прогундосила:

— Вставай… а еще говорят, что учителя не страдают за своих учеников.

Гринер с трудом разлепил веки, и, все еще витая в каких-то своих грезах, сонно пролепетал:

— Что… пора?

— Пора.

Замок, ночью стал, если это было возможно, еще тише и мрачнее, чем днем. Он словно вымер — ни намека на человеческое присутствие. Темнота и скрип ставен этажом ниже. Тео, выглянув в окно, втянула носом ночной воздух, с болотистыми оттенками, и потерла плечи.

— Я думаю, надо идти в подвал, к дверце. — Сказал Гринер, выглянув в коридор. Он прикладывал весь свой оптимизм, чтобы представить, как они весело будут пробираться темными коридорами вниз, в кухню, но получалось плохо.