Находившиеся под их влиянием газеты популяризировали деятельность кружка Петефи, отводя его дискуссиям несоразмерно много места. Габор Танцош в своих показаниях коснулся и этого:

«Газета «Мадьяр немзет», в которой Лошонци имел большое влияние, будучи ее ведущим сотрудником, регулярно и много писала о кружке Петефи, помещала хвалебные статьи о его деятельности и дискуссиях. В беседах с Лошонци мы отмечали этот факт, как весьма отрадный».

Касаясь воздействия на писателей и журналистов, Шандор Харасти рассказал:

«Главной сферой моей агитационной деятельности была среда писателей и журналистов. В этой области подобной политической деятельностью занимались также Миклош Вашархеи, Геза Лошонци, Миклош Гимеш, Дьердь Фазекаш.»

Миклош Вашархеи показал:

«Значительно оживилась публицистическая деятельность отдельных членов группы и близких группе писателей и журналистов, которые поднимали в печати щекотливые проблемы, и часто представляли их в весьма преувеличенном виде. Мне известно, что Шандор Харасти, Геза Лошонци и в этот период находились в постоянной связи с писателями и вместе с Тибором Дери, Золтаном Зелком, Ласло Беньямином приняли активное участие в политической подготовке конференции писателей»…

Несмотря на то, что группа Имре Надя создала значительный лагерь своих сторонников в Союзе писателей и Союзе журналистов, в начале 1956 года она все же считала свое положение очень неблагоприятным. Она чувствовала, что не имеет существенного влияния на основные массы населения страны, и в первую очередь – на рабочий класс.

Шандор Харасти показал об этом следующее:

«Помнится, однажды вместе с Гимешем мы возвращались от Имре Надя. Беседовали. Гимеш говорил, что наша борьба не выходит за рамки интеллигенции. Причину этого он видел в неорганизованности нашей работы. Когда я поинтересовался, что он имеет в виду, он высказал мнение, что более успешно мы сможем продолжать свою борьбу, если распространим ее и на неинтеллигентские массы. В качестве предпосылки этого он поднял вопрос о создании соответствующей организации».

Имре Надь временами тоже бывал недоволен активностью членов группы, о чем Шандор Харасти рассказал:

«Были случаи, когда Имре Надь сам предлагал и торопил проведение определенных кампаний, в других случаях он политическую работу членов группы считал неудовлетворительной. Имре Надь поднял вопрос о необходимости начать политическую кампанию за отмену решений о его смещении и исключении из партии. Имре Надь не раз упрекал членов группы в том, что хотя лагерь сторонников группы среди журналистов довольно велик, в печати все же не проявляется оппозиции. Он говорил об этом прежде всего Гезе Лошонци и Миклошу Гимешу».

Из показаний Миклоша Вашархеи явствует также, что Имре Надь требовал от членов группы более открытых выступлений враждебного характера. Вашархеи рассказал следующее:

«Имре Надь соглашался с каждым нашим подобным выступлением, отдельные выступления совершались по его инициативе, а в некоторых случаях, как я уже показывал, в связи с предыдущим вопросом, он выражал неудовольствие в связи с недостаточностью того или иного нашего шага.

Замечу, что Имре Надь не одобрял, что после июльского постановления партии мы приняли нашу реабилитацию, хотя его дело не было урегулировано. Он упрекал нас, что мы приняли различные посты, в то время как он даже не восстановлен в партии».

В этих показаниях, как припев, повторяется тема о восстановлении Имре Надя в партии и систематическая подрывная деятельность, направленная на разложение партии. Они прекрасно понимали, что чем в большей мере удастся им нарушить единство партии, тем больших результатов могут ожидать они от своей подрывной работы, тем легче смогут захватить инициативу и воспрепятствовать тому, чтобы Центральное Руководство партии могло последовательно осуществлять решения июльского пленума, взяв курс на исправление допущенных в прошлом ошибок, и чтобы это принесло свои плоды. Ведь, как свидетельствуют приведенные показания и как это доказывается целым рядом позднейших документов, их целью было не исправление ошибок, а захват власти в интересах свержения народно-демократического строя.

Чем ближе подходили Имре Надь и его группа к мысли о свержении народно-демократического строя, тем более решительно пытались они распространить свое влияние и на рабочий класс или, по крайней мере, на часть рабочего класса. В этих целях они сочли необходимым, чтобы органы, занимавшиеся вопросами культуры, в которых они имели наибольшее влияние, занимались в первую очередь экономическими и политическими вопросами. Здесь они имели в виду прежде всего Союз писателей и его орган – «Иродалми уйшаг», а также журнал «Беке эш сабадшаг», еженедельник «Мювельт неп» и другие подобные печатные органы и организации. Шандор Харасти на слушании дела в суде 10 июня показал по этому вопросу:

«Имре Надь хотел, чтобы в области культуры – в Союзе писателей и Союзе журналистов – мы выступали не только с нашими возражениями против культурной политики партии, но обсуждали и общегосударственные политические вопросы. Имре Надь выражал недовольство тем, что уделяется мало места обсуждению экономического положения страны. Он говорил членам группы, что было бы правильным, если бы они искали связей с заводскими партийными организациями».

Эта тактика группы Имре Надя нашла свое выражение в сентябрьской конференции Союза писателей 1956 года, которая, как об этом уже говорилось в показаниях Вашархеи, была подготовлена группой Имре Надя. По предложению Шандора Лукачи (писатель, во время контрреволюции подвизался в «революционном комитете интеллигенции», один из авторов контрреволюционного воззвания этого комитета. – Прим. ред.) эта конференция вынесла следующую резолюцию: