Но Кейси не успокаивался. Он вел постоянные переговоры со всеми поставщиками оружия добиваясь не только строгого соблюдения сроков поставки, но и требовал от поставщиков высокого качества оружия. На чем особенно настаивала афганская сторона. Тайные челночные визиты неутомимого Кейси в Пакистан и Афганистан были столь частыми, что легко было сбиться столку в огромном потоке информации.

Во время очередной встречи с глазу на глаз руководители двух разведок. Кейси и Ахтар подробно обсуждали обстановку на фронтах в Афганистане. Ахтар особо настаивал сконцентрировать все военные усилия моджахедов в северных провинциях. По оперативным данным разведки Исламабада в северных провинциях, где находились важные военные объекты Советской Армии сконцентрировалось большое количество оружия и военной силы. Здесь через горные перевалы Саланг-Хигвей постоянно шли военные грузы. Ахтар предлагал перерезать эту транспортную артерию и тем самым резко сократить переброску оружия и новых воинских частей в южные районы боевых действий.

Кейси согласился с предложением руководителя пакистанской разведки. Тем более что это отвечало его самым сокровенным планам. Совсем рядом с северными провинциями Афганистана находилась советская граница. И чем черт не шутит, может быть в скором времени маджахедам удастся перенести пожар афганской войны на территорию среднеазиатских республик. Этими откровениями Кейси охотно делился с коллегой. При этом учитывалась стратегия Советской Армии, которая подавляла сопротивление афганцев крупными авианалетами. Установив же жесткий контроль над военными базами и стратегическими районами, и соединяющими их дорогами можно было добиться <Здесь и далее в местах, помеченных угловыми скобками, в оригинале отсутствует либо искажена часть текста. Прим. авт. fb2> в ходе войны.

С учетом всех этих обстоятельств Кейси и Ахтар разработали свой стратегический план действий. Моджахеды хотя и получали достаточное количество оружия, но это было, как правило, легкое оружие малого калибра. Было решено обеспечить поставки тяжелого вооружения: ракеты «класса «земля-воздух», 122-мм гаубицы и другое современное вооружение.

Во время тайной встречи был поставлен вопрос о более активном использовании спутниковой разведки. Спутники- шпионы ЦРУ раньше применялись как правило только для слежения за советскими объектами. Но этого было мало. Теперь для использования тяжелого вооружения нужно было оперативно засекать место нахождения каждой цели противника. Кейси как деловой человек тут же отдал команду специальному отделу ЦРУ в Пакистане: решить вопрос об оперативной передаче космических снимков из США пакистанской ISI, которая, в свою очередь <…> ведение боевых действий на территории Афганистана. Такой четкости оперативности можно было только позавидовать. У наших руководителей, как правило, на решение этих глобальных задач ушли бы многие месяцы. На согласование, утверждение и прочее, <…> был недопустим. К сожалению наши службы и государственные, и военные, и разведывательные постоянно тонули в потоке бумаг.

С подачи Директора ЦРУ Кейси президент США Рейган провел в этот день экстренное совещание рабочей группы по национальной безопасности. В этот момент резко обострились отношения между США и Саудовской Аравией. Король Фахда, обеспокоенный положением в регионе, требовал письменных гарантий безопасности в ответ на исполнение просьб США. Кейси активно поддерживал эти требования и настаивал на более активном участии США в проблеме. Он считал, что необходимо обеспечить продажу Саудовской Аравии современных ракет «Стингер» как практическое свидетельство поддержки режима Фахда. Однако против такой позиции выступал государственный секретарь США Шульц. По его мнению эти действия США мог вызвать международный скандал.

Тогда не было принято никакое решение. Но Кейси знал, что самое главное вовремя бросить в душу Президента Рейгана семена войны и они прорастут, и он не ошибся.

Рейган на первых порах колебался. Его беспокоила особая позиция конгресса США, который стремился заблокировать продажу грозного оружия Афганистану. Уж в мае Президент Рейган принял в своем овальном кабинете шейха Бандара, полномочного представителя короля Фахда. Встреча носила очень теплый и дружеский характер. Президент США передал королю Фахда письмо, в котором обещал всяческую военную поддержку.

Президент Рейган выполнил свои обещания, воспользовавшись своими чрезвычайными полномочиями, отклонив позицию Конгресса. Его мотивация была достаточно проста и убедительна: королю Саудовской Аравии ракеты нужны для защиты от воздушных атак со стороны Ирана. И, почти немедленно, после принятого Президентом решения — 400 ракет «Стингер» по тайным каналам были отправлены в Саудовскую Аравию.

Так Кейси, решая тактические и стратегические задачи нанес сокрушительный удар во Афганской войне, умело преодолевая любые препятствия, в том числе и противодействие Конгресса США и нерешительность отдельных высокопоставленных чиновников.

Весной 1984 года в Термес из Москвы прилетела большая группа высокопоставленных представителей Генерального штаба Советской Армии. Этот прилет был не случайным. Намечалась серьезная боевая операция в долине Панджер. Прибывшие офицеры разместились на командном пункте, чтобы наблюдать за ходом и проведением крупномасштабной войной операции в воздухе Афганистана.

20 апреля десятки крупных бомбардировщиков провели массированное бомбометание по узкому участку долины. На маджахедов, засевших в ущелье сбрасывали <…> бомбы. В этот момент <…> представляло из себя картину смертельного ада. После бомбежки в долину устремились колонны танков и бронемашин. Одновременно группы десантников были сброшены севернее Панджера. В целом военная операция завершилась успешно. Была занята большая часть долины. Однако моджахедам удалось уйти.

Результаты этой успешной операции сослужили «медвежью услугу». Из «победы» высшее руководство Советской Армии сделало вывод, что для <…> необходимо максимально активизировать боевые действия. Эту позицию поддерживали и в Центральном Комитете КПСС. Всем казалось что стоит немножко активизировать наступление и победа не за горами. Но это была очередная иллюзия, которую всегда испытывали большие политики и высокие военные начальники, находясь вдали от боевых действий и принимая решение в тиши своих больших кабинетов.