«Висит она там, на железном крюке», вспомнил он. Слова распадались на буквы и никак не складывались в одно целое. Дима отказывался принимать то, что сказал этот толстяк. Вместе с тем раскатистый звук голоса водителя до сих пор стоял в ушах.

– Как это так она там висит? – спросил он, заранее зная ответ, не желая его слышать.

– Я ее убил, – ответил толстяк.

Вновь в кабине воцарилось молчание. Дима переваривал слова водителя, уставившись в приборную панель. Он ничего не понимал. И не испытывал ничего – ни горя, ни гнева. Только странное оцепенение, какое бывает, когда вам сообщают новость, которой вы упорно не можете поверить. Ведь еще несколько часов назад Маша сидела тут и болтала, а до этого они стояли на дороге и голосовали. Дима поднял голову и посмотрел в лицо водителю.

– За… за что? – спросил он.

– Не за что, а для чего, – ответил толстяк. – Тебе все равно не понять.

– Конечно. Куда уж мне…

– Близится Ночь Трассы, приятель. Тебе это о чем-то говорит?

– Нет.

– Так вот слушай, – с этими словами толстяк обернулся к Диме. Левой рукой он по-прежнему держал руль, но на дорогу смотреть перестал. – Раз в год мы прорываемся обратно. Пилигримы, паломники, путешественники по чужому миру. Мы охотимся, а потом возвращаемся с добычей. Но для того, чтобы прорваться на ту сторону, всегда нужна жертва, понимаешь?

– Осторожно, машина! – закричал Дима. Он заметил легковушку, которая внезапно выскочила прямо перед фурой. Еще бы немного, и они бы врезались. – Мы же сейчас разбиться могли!

– Не разбились же. У меня глаза везде!

– О чем, черт возьми, вы говорите?! – заорал Дима. – Вы убили мою девушку, а теперь стремитесь покончить с собой, по-видимому? И меня в могилу свести! Так?

– Дурак ты, – хохотал толстяк, сотрясаясь всем телом. – Малолетний дурак. – С этими словами он совсем отвернулся от лобового стекла.

Дима всем телом подался вперед. Ни в коем случае нельзя давать этому психу управлять машиной. Он толкнул толстяка плечом, а сам схватился за руль, пытаясь вывернуть фуру к обочине…

Удар в висок откинул его вправо. Дима ударился головой о дверцу. В глазах сверкнуло, брызнули слезы.

– Идиот, – послышался слева смех, – смотри! Неровная дорога! Ограничение по скорости – шестьдесят километров.

Водитель изогнулся под немыслимым углом, уставившись прямо в полог. О чем он?

Дима обернулся на дорогу, но ничего не заметил. Легковушка так же ехала впереди, хотя расстояние между ними не сокращалось. Справа мелькнул какой-то синий знак.

– До ближайшего поворота осталось полтора километра, – с напором проговорил водитель. – А ты заметил?

– Черт возьми, нет… – начал было Дима, и тут до него дошло.

Проклятый толстяк не смотрел на дорогу, но видел ее. Не может быть. Как он это делает? Дима быстро оглядел окрестности. Слева солнце уходило в закат, освещая горизонт алым цветом безумия. Справа на лугу паслись коровы.

– Что находится справа от нас? – спросил Дима дрожащим голосом.

– Восемнадцать коров и один бык. – Водитель ухмыльнулся.

– Как вы их видите?

– У меня есть множество соглядатаев. Кстати, приоткрой окно, а то холодает, и они хотят в тепло.

– Кто?

– Мои питомцы.

Дима не понял, о ком идет речь, но все же послушался, открыл окно. Через пару секунд в кабину залетел слепень и тут же ужалил юношу в шею. Тот зашипел и попытался прихлопнуть насекомое.

– Не стоит этого делать, – услышал он голос слева.

Дима опустил руку. Слепень оторвался от его шеи и начал летать по салону, куда залетали все новые и новые насекомые. Одно из них, влетев, сразу же присосалось к руке Димы, впившись в кожу между пальцев. Несколько других норовили попасть в лицо. Дима попытался отмахиваться, давить паразитов. Бесполезно – как справиться с сотней противников, которые меньше и быстрее тебя? Один слепень, жужжа, впился в левое веко. Проклиная все на свете, парень оторвал его и выбросил в окно. Пока он делал это, насекомые успели облепить его живым покровом.

Он замер, хрипло дыша. Странно, но слепни тоже прекратили кусать его. Некоторые отрывались от его тела и летали по кабине. Но большинство предпочитало ползать по теплой человеческой коже, излучая невидимую угрозу. Казалось, еще один неверный жест, случайное движение – и он умрет мучительной смертью. Насекомые ползали у Димы за ушами, копошились в волосах. Часть пробралась под одежду и исследовала тело под покровами ткани.

Водитель ухмылялся.

– Может, мне так и оставить тебя? – задумчиво проговорил он. – А может, отдать на съедение? Впрочем, они и так наелись за день. Обед был обильным. Что ж… жалко, но придется их отпустить.

Он издал губами тонкий, едва различимый свист. Слепни стали слетать с Димы и садиться на потолок. Многие делали это неохотно, будто юноша давал им пищу и кров. Наконец все они пересели наверх. Дима откинулся назад. Его руки и лицо горели. По спине ползли мурашки, кожу покрывала пленка холодного пота. Дима чувствовал, что еще немного, и он сорвется, откроет дверцу машины и выпрыгнет навстречу горячему асфальту.

Он жаждал отторгнуть весь этот кошмар. Гибель девушки, с которой он провел два лучших года своей жизни, маньяк-водитель, который умел видеть не глядя и управлял слепнями. Что еще? Может быть, эта красная фура сейчас заржет, как конь, и начнет брыкаться?