— Гурт! — ответил Вамба таким же осторожным шёпотом.

И свинопас тотчас предстал перед ним.

— Что это значит? — спросил Гурт поспешно. — Что гам за крики и стук мечей?

— Обычная история, — отвечал Вамба, — всех забрали в плен.

— Кого забрали? — воскликнул Гурт нетерпеливо.

— Нашего господина, и леди Ровену, и Ательстана, и Гундиберта, и Освальда… всех!

— Господи помилуй! — воскликнул Гурт. — Как же они попали в плен и к кому?

— Наш хозяин сразу вступил в драку, — продолжал шут. — Ательстан не поспел, а остальные и подавно. А забрали их чёрные маски и зелёные кафтаны. Теперь все они лежат, связанные, на зелёной траве, словно такие яблоки, вроде тех, что ты трясёшь в лесу на корм своим свиньям. Даже смешно, право! Я бы смеялся, кабы не слёзы! — сказал честный шут, роняя слёзы неподдельного горя.

На лице Гурта отразилось сильное волнение.

— Вамба, — сказал он, — у тебя есть оружие, а храбрости у тебя оказалось больше, чем ума; нас с тобой только двое, но внезапное нападение смелых людей может изменить многое. Пойдём!

— Куда и зачем? — спросил шут.

— Выручать Седрика.

— Не ты ли недавно отказывался служить ему?

— Теперь всё по-другому, — возразил Гурт, — тогда ему было хорошо, а теперь он в беде… Пойдём!

Только что шут собрался повиноваться, как перед ними появился какой-то человек, приказавший им остановиться. Судя по его одежде и вооружению, Вамба сначала принял его за одного из разбойников, взявших в плен Седрика. Однако на нём не было маски, и по роскошной перевязи с великолепным охотничьим рогом, спокойным манерам, повелительному голосу Вамба тотчас узнал в нём того самого иомена по имени Локсли, который одержал победу на состязании стрелков.

— Что значит этот шум? — спросил он. — Кто осмеливается чинить грабёж и насилие в этих лесах?

— Погляди поближе на их кафтаны, — отвечал Вамба, — не принадлежат ли они твоим детям: уж очень похожи они на твой собственный, как два зелёных стручка гороха друг на друга.

— Это я сейчас узнаю, — сказал Локсли, — а вам приказываю, во имя спасения вашей жизни, не сходить с места, пока я не вернусь. И вам и вашим господам будет лучше, если вы послушаетесь меня. Только сперва надо привести себя в такой вид, чтобы походить на этих грабителей.

Говоря это, он снял с себя перевязь с рогом, сорвал перо со своей шапки и всё это передал Вамбе. Потом вынул из сумки маску, надел её и, повторив приказание не трогаться с места, пошёл на разведку.

— Будем, что ли, ждать его, — спросил Вамба, — или попробуем дать тягу? Уж слишком у него наготове всё разбойничье снаряжение, чтобы он был честным человеком.

— А хоть бы он оказался самим чёртом, пусть его, — сказал Гурт. — Нам не будет хуже от того, что мы его подождём. Если он из той же шайки, он теперь успел их предупредить, и нам не удастся ни напасть на них, ни убежать. К тому же за последнее время я убедился, что настоящие разбойники не самые плохие люди.

Через несколько минут иомен вернулся.

— Друг мой Гурт, — сказал он, — я сейчас побывал у тех молодцов и теперь знаю, что это за люди и куда направляются. Я думаю, что они не собираются убивать своих пленников. Нападать на них втроём было бы просто безумием: это настоящие воины, и, как люди опытные, они расставили часовых, которые при первой попытке подойти к ним тотчас поднимут тревогу. Но я надеюсь собрать такую дружину, которая сможет их одолеть, несмотря ни на какие предосторожности. Вы оба слуги, и, как мне кажется, преданные слуги Седрика Сакса — защитника английских вольностей. Найдётся немало английских рук, чтобы выручить его из беды. Идите за мной.

С этими словами он быстро пошёл вперёд, а свинопас и шут молча последовали за ним. Однако Вамба не мог долго молчать.

— Сдаётся мне, — сказал он, разглядывая перевязь и рог, которые всё ещё держал в руках, — что я сам видел, как летела стрела, выигравшая этот славный приз, и было это совсем недавно.

— А я, — сказал Гурт, — готов поклясться своим спасением, что слышал голос того доброго иомена, который выиграл приз, и слышал я его и днём и в ночную пору, и месяц состарился с тех пор никак не больше чем на три дня.

— Любезные друзья мои, — обратился к ним иомен, — теперь не время допытываться, кто я и откуда. Если мне удастся выручить вашего хозяина, вы по справедливости будете считать меня своим лучшим другом. А как меня зовут и точно ли я умею стрелять из лука получше пастуха, и когда я люблю гулять, днём или ночью, — это всё вас не касается, а потому вы лучше не ломайте себе голову.

— Ну, попали мы в львиную пасть! — шёпотом сказал Вамба своему товарищу. — Что теперь делать?

— Тсс! Замолчи, ради бога! — сказал Гурт. — Только не рассерди его своей дурацкой болтовнёй, и увидишь, что всё кончится благополучно.

Слуги Седрика, следуя за своим таинственным проводником, часа через три достигли небольшой поляны среди леса, в центре её огромный дуб простирал во все стороны свои мощные ветви. Под деревом на траве лежали четверо или пятеро иоменов; поблизости, освещённый светом луны, медленно расхаживал часовой.