– Мама?
– я свободно вывернулась из ее рук, и взглянула в побледневшее лицо.
– Мамочка!

Почему ее глаза так неестественно распахнуты? Почему она замерла? Мне страшно.

– Мама, - дотронулась я до ее холодной руки.

Женщина с глазами цвета ночи, и волосами цвета крови шумно выдохнула. Бездумным взглядом она посмотрела на меня.

– Санашая, - больно схватила она меня за плечи.
– Беги, дочь. Беги. Найди няньку и спрячься.

– Мамочка?
– мой голос предательски дрожал. Теперь мне по-настоящему страшно.

– Запомни, мое дитя - любыми способами избегай встречи с этой белобрысой дрянью. Не попадись эльфийской подстилке. Слышишь?! Коронованная тварь не должна найти тебя!

– Мама, - я вцепилась в ее руки, но меня оттолкнули прочь. Я больно ударилась локтем.

– Найди его. Найди того кому обещана. Он защитит.

Я просыпаюсь от собственного беззвучного крика. Пот градом катится по спине. Все тело напряжено. А располагаюсь я на вполне удобной кровати.

– Он успел?
– хрипло интересуюсь самым главным.

– Он не смог определить точные координаты.

– Плохо, - грустно вздыхаю. Ему и неточных достаточно, что бы понять, где я.

– Что же ты наделала, - слышу я усталый голос.

Только сейчас замечаю серость пространства. Рассвет.

Отстраненно смотрю на ректора. Он сидит, на голом полу, опершись о серую стену, голова чуть откинута назад. Я не вижу его глаз, они закрыты.

По коже забегали противные мурашки. Когда меня успели раздет. Плечо с брачным клеймом оголено. Он сам все узнал. Жаль я не видела его лица в тот момент.

– Скажи, зачем?
– теперь он смотрит на меня. Его прекрасные эльфийские очи ничего не выражали.
– Зачем ты согласилась на брачный обряд?

– Ошибки молодости, - вяло отмахнулась я.

– Чем он тебя подкупил?
– что-то странное мелькнуло в глазах Ларика.

Теперь он внимательно прислушивался к моим словам.

– Самой бы знать, - сокрушаюсь я.
– Меня как-то не спрашивали, хочу ли я быть его неиссе.

И опять я вижу боль на его лице. Да что такое? Последние пять лет, Ларик вел себя странно, а сейчас вообще не объяснимо.

– И когда только успел?
– по-моему, это был риторический вопрос.

– В раннем детстве, - зло отвечаю я.
– Думаешь, он бы отправил к тебе на обучение простую игрушку?

Я устала сидеть, и со вздохом блаженства опрокинулась на спину.

– Неужели все было зря?
– опять он сам с собой разговаривает? А говорил, что я больная.

– Ларакинавель, - впервые я называю его просто по имени.
– Прошу, помоги мне. Расскажи. Просто расскажи правду.

– А смысл в этом теперь?
– обреченно спрашивает он.

– А по-твоему нормально, что я как дитя слепое тычусь во все неприятности собственным носом?!
– от злости я буквально слетаю с кровати. Тяжелым взглядом упираюсь в него.
– Все, все вокруг знают моих родителей. И только я не знаю, почему они погибли. Ты, - ткнула в него пальцем.
– Ты самолично учил меня чувствам. Возвращал к нормальной жизни. Тебя никогда не интересовало, каким-таким образом маленькая девочка умудрилась вернуться с пути Равновесия? Почему ее опекает ла Дуар драконов? И в конце концов, что случилось двенадцать лет назад на границе?! Или может ты и без того знаешь ответы на эти вопросы?

– Тебя ко мне привел он. Сам ла Дуар драконов!
– начал рассказ невыразительным голосом Ларик.
– И кого? Полностью седую девчонку. Куклу не различающую добро и зло, можно и нельзя, хорошо и плохо. Мерзость. Как живой труп. У зомби хоть инстинкты есть.

Я должен ему. Именно благодаря его поддержке я смог избавиться от влияния Рода, стал свободным и открыть эту Академию. Естественно я не отказал ему. Свое участие он объяснил тем, что ты та самая пропавшая без вести дочь Тесара и Исины. Когда он показал слишком пристальную опеку над ребенком погибшего подданного, я окончательно убедился в его заинтересованности тобой. Они ведь любят экзотику, а ты вообще единственная в своем роде. Редкость среди редкостей. Полукровка, да еще и седая. Я думал он рассчитывает сделать тебя очередной игрушкой. Но с каждым годом я привязывался к тебе все больше. Помнишь как нам было весело в карцере? До сих пор туда прихожу, вспоминаю наши тренировки. Это ведь его идея была. Он сказал, что ты должна иметь универсальную защиту. Я должен был понять еще тогда.