— Лилька, не дури! — зло крикнул он.

Я не слушала, я встала перед ним, почти уткнувшись носом в морду эттера. Эттер открыл громадную пасть, я набрала побольше воздуха и заорала. Ничего не произошло, я просто орала. Это был не крик баньши, это был просто вопль. Эттеры и Серебряков офигели, по другому не скажешь. Они все трое стояли с открытыми ртами. Первым отмер Алекс, рванув меня назад. Тут же громко щелкнула пасть эттера. И мы снова побежали, но недалеко. Алекс остановился возле дерева и почти закинул меня на нижнюю ветку.

— Лезь выше, — крикнул он и развернулся к двум тварям, третья уже спешила к ним.

Мой принц, мой Серебряков стоял внизу, подняв меч, а они обступили его с трех сторон. У него не было ни шанса, просто ни единого. Алекс крикнул неожиданно весело:

— Лиль, я ведь правда люблю тебя. Выживи, ладно?

— Пошел ты, Серебряков, — сквозь слезы крикнула я.

— Моя Лиля, — гордо сообщил несносный Алекс эттерами и нанес первый удар по морде самого ближнего.

Монстр взвыл. Это был оглушающий и неприятный звук, заставивший закрыть уши. Двое других приготовились к прыжку, Алекс снова поднял меч. Раненный эттер взвился, зависнув над Сашей. Я закрыла глаза и закричала, с переливами и вибрацией. Завыли эттеры, затряслось дерево, на котором я сидела, вскрикнул Алекс. Я открыла глаза, продолжая кричать.

Эттеров снесло, но они упирались, низко пригибая морды, пытаясь удержаться на лапах. Они не падали замертво, они сопротивлялись, а под деревом лежал Алекс.

— Саша! — закричала я, но он не пошевелился.

Больше всего он сейчас напоминал труп. Сероватая бледность покрывала его кожу, глаза были закрыты, рука заломлена назад, из ослабевших пальцев выпал меч. А эттеры снова начали приближаться, поглядывая на меня, но шли они к телу Саши. Я попробовала снова закричать, но вышел только хрип, будто я сорвала голос. Твари уже тянули морды к Алексу, принюхиваясь. Я зарыдала, чувствуя полное бессилие. И тогда я обняла ствол дерева, уткнувшись в него лбом, чтобы не видеть того, что сейчас произойдет на земле, и зашептала:

— Господи, что же это, Господи, помоги. Помоги нам, Господи, помоги. Помоги, помоги…

Я даже не сразу почувствовала, как дерево вздрогнуло, потом стало тепло и уютно, будто я дома. Шорох листвы успокаивал. Я распахнула глаза, взглянула на крону ближнего дерева, она склонилась, как будто тянулась ко мне, продолжая шептать листвой.

— Помоги, — прошептала я. — Убери эттеров.

Я со страхом опустила глаза и увидела задранные морды тварей и нетронутого Серебрякова. А потом земля зашевелилась, начала вздуваться и опадать рыхлыми комьями, и будто толстые змеи показались древесные корни. Они поползли, извиваясь к трем монстрам. Эттеры глухо зарычали и попятились. Корни высоко взметнулись, а потом понеслись вниз, захватывая двух тварей, оплетая их и все сильней сжимая кольца. Третий эттер рванул прочь, но земля вздулась и по другую сторону дороги, выпуская смертоносных древесных змей. Бросок, и третий монстр начал извиваться в тисках корней.

Я смотела в очередном ступоре, как тела эттеров рвут на части, как огонь в их глазах затухает. Корни замерли на мгновение, а потом захватили свою добычу и утащили за собой. Земля на глазах разравнивалась, и вскоре уже ничего не напоминало о том, что здесь происходило. Алекс так и не пошевелился.

Дерево согнулось, я соскочила на землю и бросилась к нему. Я перевернула Алекса на спину, послушала сердце, и не услышала его. Я рванула ворот на его рубахе и начала делать искусственное дыхание и массаж сердца, сопровождая все это истеричными всхлипываниями.

— Саша, Сашенька, — всхлипывала я, — очнись, родненький, ну, пожалуйста. К ак я без тебя, Сашенька?

Я целовала его, снова давила на грудную клетку, дышала в рот и снова целовала его лицо, заливаясь слезами, целительская магия молчала. Саша так и не шевельнулся.

Слезы закончились в тот же момент, когда я приняла страшную данность. Еще раз поцеловав его и, пригладив волосы, я легла ему на грудь и закрыла глаза. Не было ни мыслей, ни желаний, одна бездонная пустота. Дерево шептало сверху, шуршала листвой, но я не слушала его голос, не могла. Так и плавала в своем тихом горе…

— Миленькая.

— Славненькая.

— Хорошенькая.

— Красивенькая.

— Очаровашечка.

Пять мелодичных голосов, похожих на перезвон колокольчиков, заставили поднять голову. На дереве сидело пять необычайно красивых девушек. Я села, изумленно глядя на них. Воздушные создания были одеты в полупрозрачные туники. Их волосы, украшенные цветами, трепетали на ветру. Девушки живо обсуждали меня, обходясь односложным общение.

— Заметила.