— Разве у нас не любовь?

Маркел тускло посмотрел на Лену.

— Нормально все…

Он снял с девушки рубашку, оделся сам, достал из-под подушки ствол, сунул его за пояс под куртку.

— С Дубром не хочешь повидаться?

— Зачем? — Лена настороженно посмотрела на него.

— Вдруг любовь…

— Да пошел он к черту!

— Смотри, если узнаю. Любовь у нас или нет, но ты моя телка. Бывай!

Дубр ждал его в машине. Сингапур, Крендель, Трын и Хрюн прохлаждались за барной стойкой, но им и не обязательно было оставаться в машине. Это Дубр и Керчь не имели права отходить от своих колесниц.

Видавшая виды «четверка» стояла у Дубра в гараже — как-никак это его личная собственность. А ездил он на «семьсот двадцатом» «БМВ», который взял для себя Маркел. Дубр — его личный водитель, но, возможно, ему не стоило так доверять.

Сингапур собирался сесть на переднее сиденье, однако Маркел показал ему назад. Переднее место он занял сам.

— Знаешь, где я был? — спросил он, глянув на Дубра.

Тот, набычившись, уставился на дорогу.

— А какие ко мне претензии, пацан? Я тебе срок давал, чтобы ты к Ленке вернулся, — резко сказал Маркел. — И на панель ее не выставлял. Где ты был?

— Ну-у…

— Сопли жевал?

— Как она могла на панель захотеть? — буркнул подавленно Дубр.

— Замкнуло у девки. Но ее ведь можно простить, Дубр?

— Можно, только мне ни к чему. У меня есть девушка.

— Ко мне какие претензии?

— Никаких.

Маркел кивнул. Это хорошо, что Дубр не держит на него зла. Нельзя иметь рядом с собой человека, у которого камень за пазухой. А заменить Дубра пока некем. Он и машину отлично водит, и стреляет хорошо и без раздумий — как по мишеням, так и по живым людям.

А может, и не надо менять Дубра. Может, нужно вернуть ему Лену?.. А зачем она Маркелу, если он возьмет себе Оксану?

Он велел ехать на Коммунистическую улицу. Уже стемнело, когда они подрулили у дома. В окнах горел свет… Или Оксана вернулась, или сам хозяин. Срок у Каменева заканчивался в октябре, а еще только конец августа. Но ему могли скостить срок.

Перед воротами дома стояла черная «Волга». У Каменева вроде бы не было такой машины. Пока Маркел соображал, чья это машина, к ней подошли двое — мужчина и женщина. В тусклом свете фонаря он узнал Оксану. А мужчину он видел впервые. Паша рослый, плотный, мощный, а этот худощавый, хотя и такой же высокий. Строгий костюм на нем, белая рубашка.

Маркел вышел из машины, рванул к «Волге». Оксана увидела его, напряглась, и у мужчины во взгляде вспыхнула тревога. Немолодой он уже, мягко говоря, явно за пятьдесят. Но сохранился для своих лет вроде бы неплохо. Статный, осанистый, голову держит ровно и прямо.

— Ты кто такой? — резко спросил Маркел.

— А мы разве с вами на «ты»? — удивленно вскинул брови мужчина.

— А ты что, шишка большая?

— Я заместитель главы администрации Центрального округа!

— Ух ты! Величина! А я Маркел, я в центральном районе главный. Но ты… Но вы не мой заместитель… э-э…

— Леонид Ильич, — дрожащим от волнения голосом сказала Оксана.

В свете уличного фонаря она смотрелась превосходно. Пышные, красиво уложенные волосы, большие глаза. Платье на ней стильное, легкий пиджачок, туфли на высоком каблуке, сумочка-ридикюль на цепочке. Интересно, куда она собралась?

— А Камень где? — с ухмылкой спросил Маркел.

— Кто, Паша?.. Он скоро будет…

— Освобождается или уже?

— Освободится скоро, — растерянно сказала Оксана.

— А это кто?

— Леонид Ильич.

— Я понял, что он Леонид Ильич? Куда ты с ним собралась?

— Молодой человек, а вам не кажется… — Мужчина по-петушиному вскинул голову.

— Кажется! Мне кажется, что нужно молчать, когда не спрашивают!.. Я Маркел! Весь ваш гребаный район подо мной! Мне все здесь платят! И вся ваша гребаная администрация мне будет платить, если я захочу!.. Хочешь, завтра я к вам подъеду и дам пинка вашему Ларихину! А потом скажу, зачем я это сделал! Скажу, что его замы ведут себя, как волки позорные!

Леонид Ильич покосился на «быков» Маркела, которые стояли неподалеку, и выразительно вздохнул. Дескать, против лома нет приема…

— Я спрашиваю, куда ты собралась при полном параде? — нахраписто спросил Маркел.

— Мне надо… — с бледным видом пожала плечами Оксана.

— Чего тебе надо, секса или мармелада? Или и того, и другого?

— Какой секс! Ты с ума сошел!.. У Леонида Ильича мой сын, я к нему еду…

— Твой сын?

— Не мой, а Павла.

— А чего накрасилась, как шлюха?