— Тогда почему же ты убежала? — допытывался Марк. — Тебе следовало бы вернуться домой, — добавил он.

— Я не могла, — раздраженно ответила Сузен, не желая подробно объяснять, как была уязвлена тем, что Марк завоевал все — и любовь ее отца, и его бизнес.

— Вернее будет сказать, не хотела, — уточнил Марк.

Сузен молчала. Ей было стыдно признаться, что она почувствовала, что больше не нужна отцу. Ей не хотелось тешить самолюбие Марка признанием ужасной истины…

— Я ушла из дома, потому что решила жить самостоятельно, — сказала она наконец. — Мне в этом году исполняется двадцать лет — далеко не детский возраст! — заявила Сузен решительно, и ей вдруг нестерпимо захотелось рассказать ему, чего она достигла за эти полтора года.

— Да и смотришься ты не маленькой девочкой, — усмехнулся Марк, окидывая ее быстрым взглядом с головы до ног. — Но ведешь себя как ребенок.

— Вот еще! — вспылила Сузен, с досадой осознавая, как по-детски прозвучало ее восклицание.

В голубых глазах промелькнула холодная насмешка, и Сузен охватило негодование. Марк никогда не узнает, как она мечтала вернуться домой! Ее глубоко обижало, что он, по-видимому, совершенно забыл об отношениях, которые начинали складываться между ними…

Разумеется, Сузен не собиралась оставаться дома, но сейчас ей представился шанс показать, как она изменилась. Она не была больше эгоистичным, избалованным ребенком. Теперь она — взрослый человек, отвечающий за свои поступки. Работа, которой Сузен занималась последнее время, помогла ей понять, какое привилегированное положение занимала ее семья в обществе. Это заставило ее по-другому взглянуть на мир и на свое место в нем.

— А разве это не вздорная детская выходка — твой побег из дома? И та безобразная сцена, которую ты разыграла перед отцом? Я потратил уйму денег, чтобы найти тебя, — заявил Марк.

Сузен почувствовала, как ее снова охватывает раздражение. Да он просто не желает ничего слушать, не дает ей даже возможности объясниться!

— Значит, ты зря потратил деньги. Тебе следовало бы оставить их в банке, — парировала она.

— А тебя — в жалкой квартирке с тем подозрительным типом? Интересно, сколько бы ты еще могла там протянуть? — усмехнулся Марк.

— А мне вот нравится эта квартирка! Конечно, она маленькая и немного запущенная, зато очень дешевая, — отчаянно защищалась Сузен.

— Что ж, могу поверить. — Марк снова язвительно усмехнулся.

Сузен поняла, на что он намекает, и пришла в бешенство. На самом деле они с Клиффом Мейсоном просто работали вместе и вместе снимали квартиру. Если бы Марк не решил заранее, что Клифф ее любовник, она бы ему спокойно все объяснила. Но теперь не унизится до оправданий! Пусть думает, что у нее близкие отношения с собственным начальником.

Сузен резко повернулась и, гордо вскинув голову, направилась к туалетному столику. Она с размаху плюхнулась в кресло, так, что в нем что-то жалобно заскрипело, и свирепо уставилась на отражение Марка в зеркале.

— Я бы хотела побыть одна, — заявила она и демонстративно взяла щетку для волос.

Однако все ее попытки поставить Марка на место не возымели действия.

— Ну, чем не Грета Гарбо? — насмешливо протянул он, скрестив руки на груди. Вся его поза говорила о том, что уходить Марк не собирается.

Сузен знала, каким упрямым может быть ее сводный брат, и, не выдержав, закричала:

— Замолчи, Марк! Замолчи и убирайся вон!

— Не очень-то вежливо, Сью, — покачал головой Марк. Его поддразнивания лишь подтверждали, что он так ничего и не понял в том, что происходило с ней. — Вижу, твои манеры ничуть не улучшились. Мать была права: тебя надо было послать в пансион для благородных девиц.

Но Сузен была не намерена выслушивать очередные колкости. Надо было придумать нечто такое, что согнало бы с надменной физиономии Марка гнусную улыбочку.

— Бет все же удалось избавиться от меня.

Сузен показалось, что ее выпад достиг цели, однако ощущение победы быстро прошло. На лице Марка отразилось явное неудовольствие, но уже в следующее мгновение он снова широко улыбнулся.

— Разумеется! Ах эта злобная мачеха! — произнес он, театральным жестом поднося руку ко лбу, как герой викторианской мелодрамы.

— Вот именно, — подтвердила Сузен ледяным тоном, пытаясь не замечать его насмешек и того удовольствия, которое доставляла ему своим поведением.

— Моя мать действительно предложила, чтобы ты уехала на некоторое время, — признал Марк. — Но это было самым разумным решением в тех обстоятельствах.

Сузен поняла, что он тогда был полностью согласен с решением матери. Значит, Марк виноват не меньше Бет, а может быть и больше! Сузен попыталась подавить подымающуюся со дна души волну горечи.