— Гвард, хотел с тобой поговорить перед уходом кое о чём. Логово ведьмы под Лысым Холмом находилось в древнем полуразрушенном эльфийском городе, в храме. Холм — храмовый купол. Я заключил сделку с нашими гоблинами о раскопках. — Зверомастер с неподдельным интересом слушал меня. Словно и не выпил полбутылки хризалийского, будучи ужасно злым. — Они помогут вырыть сокровища в обмен на половину добычи. Займись этим, если выдастся свободное время. Звёздный Камень там же находится. Сапфир величиной с кулак.

Гвард сглотнул, стараясь сохранить внешнее спокойствие.

— Ты сказал "Звёздный Камень"? Из тех самых?..

— Угу. Древние священные реликвии эльфов.

Ошарашенный новостью маг потёр ладонью лоб и левую часть лица.

— Надеюсь, понимаешь, что разумнее и не думать о сокровищах и храме? — произнёс он севшим голосом.

— Естественно. Но она же Видящая.

Зверомастер нещадно потёр виски.

— В крайнем случае отдадим сапфир длинноухим, — проворчал он. — Поживём — увидим. Когда соберёшься, подходи на берег ихтианов.

Взяв змееглаз, я поблагодарил Гварда и вышел из его жилища. За порогом передал приглашение войти девчонкам и, шагая к себе, мысленно позвал Глубинного Жреца. Тот отозвался сразу.

"Да-да, Кан-Джай?" — булькнуло в моей голове.

"Дедушка Тланс, ты бы мог проверить эльфийку, прилетевшую со мной на остров? Меня интересует, что именно она знает обо мне и Водяных Крысах и почему сунулась во враждебные леса".

Старейшина ихтианов всхрипнул и замолчал. Надолго. Я уж начал думать, не приключилось ли с ним беды.

"Боюсь, мне не выполнить твоей просьбы. Я попросту не ощущаю её разум. Жизненную энергию ощущаю, а эманации разумного существа от неё не исходят. Блокируются амулетом или барьером".

Вот те на. Естественный маг разума уровня магистра-супрема не в силах обойти ментальную защиту. Предположение об амулете отметаем. Где бы она его прятала, находясь в плену? Барьер разве установила астральный. Может быть, природные качества Видящей мешают проникновению в её сознание. Природные ли? Она посланница Звёздного Покровителя и, возможно, дар сказывается на её защитных способностях.

"Спасибо, дедушка Тланс. За попытку и готовность сотрудничества".

"Обращайся", — невесело засмеялся Глубинный Жрец и прервал мыслесвязь.

Сторожевой фантом с унылой бобровой мордой на входе в пещеру отступил в сторонку, ощутив моё приближение, и растаял во мраке. Внутри холодно и темно. Вроде бы всё нормально, полог не сдвинут и сигнальный контур цел. Только снова проснулось чувство чужого присутствия. Я замер, сделав несколько шагов от входного проёма, чтоб не загораживать световое пятно, и прислушался. Звенящая тишина.

Жаль, здесь не живёт воплощённый домовой дух. С пещерником-то у нас отношения хорошие, подкармливаю его иногда жертвенными подношениями — камнями редкими, жирной почвой. Не молоком же кормить духа земли. За кормёжку и уважение пещерный дух следит за порядком. Пыль убирает, мышей гоняет и разных вредных насекомых.

А вот домовой бы и очаг растапливал, и готовил, и гостей принимал, пока меня дома нет. В смысле, воров отваживал и о нежелательных посетителях предупреждал. Нормализуется ситуация, обязательно обзаведусь таковым духом-дворецким. Мне польза и пещернику веселее.

Акела, как назло, по острову бегает с родственниками. Не простил подлянки с ямой в деревне улиточников. Для его блага туда заманил, а он, скотобаза неблагодарная, понимать не хочет. Гордец, блин.

— Простите за вторжение, господин Валирио, — раздалось из темноты.

В метре от меня вспыхнул жёлтый осветительный шарик размером с грецкий орех. Магический светильник разгорелся ярче, уподобившись крошечному солнцу и осветив пещеру.

У стены напросив теребила край охотничьей куртки потупившаяся эльфийка. Под моим вопросительным взглядом она смутилась, на щёчках заиграл румянец.

— Мне стало страшно на Могильной Скале, — объяснила она. — У Вас… безопаснее, господин Валирио.

У меня эльфийке действительно нечего бояться. К Зеране приходят за советом, зельем каким. Застать могут Натиэль одну, и тогда страшно представить последствия встречи девушки с троллем. Соблазн убить извечного врага очень велик, не всякий устоит. Попытайся принцесса оказать сопротивление, и против неё натурально ополчится синекожее население острова. На вилы поднимут, условно говоря. Тут и авторитет Ран-Джакала, противника расовой вражды, вряд ли остановит расправу.