— Отпусти моего отца, — настаивала Оливия, — немедленно.

Девушка была в ярости. Тот факт, что она отказывалась видеть в мужчине потенциальную угрозу, снова и снова приводил его в бешенство. Тем не менее, Маррок, вздохнув, отпустил шею ее отца. Грей откашлялся и потер горло, с достоинством принимая отвращение своего «зятя».

— Он пытается защитить меня тем же способом, что и ты, — кричала Оливия. — И это мой выбор.

Его обожгло удивление от ее слов.

— Ты хочешь уйти с ним?

— Нет, здесь мы в безопасности. Я знаю это. Я просто хочу, чтобы ты выслушал.

— Как только он прекратит пытаться нас разлучить.

— Отец разговаривал со мной о дневнике. Он знает вещи, которые могут оказаться полезными, а твои попытки отделаться от него не помогут вашему делу.

Маррок метнул яростный взгляд на Грея.

Ричард произнес: — Книга не открывается, верно?

Воин безмолвно оценивал изобретательность волшебника. Его нутро подсказывало ему, что мужчина обладает информацией. И если он так желает, Маррок сыграет в игру Грея.

— Да, все правильно.

— Потому что, согласно трудам моей прабабушки, артефакт имеет ключ и требует кого-то особенного, чтобы его открыть.

— Кого?

Грей пожал плечами.

— Помимо всего прочего, Моргана была загадочной.

— Один из моих знакомых профессоров по истории назвал дневник объектом женского благоговения. Я кое-что прочла сегодня, и это позволяет мне думать, что книга будет мощнее именно в руках женщины, — сказала Оливия своему отцу. — Это правда?

— Записи Морганы никогда не говорят напрямую, но все выглядит так, будто она создала мощный артефакт только для представительниц слабого пола. Есть вероятность, что его магия сработает только в руках женщины Ле Фэй.

— Как я?

— Воистину.

— А есть еще другие женщины из рода Ле Фэй?

Ричард покачал головой. Оливия присвистнула.

— Это многое объясняет.

— Расскажи мне о ключах, — рявкнул Маррок на Ричарда. — Они у тебя есть?

— Когда я был молод, моя мать умерла. Вы видели ее картины?

Глаза Оливии широко распахнулись, и Маррок понял, что она вспомнила картину с изображением женщины с символом на шее, который был отражен и на титульной странице Дневника Апокалипсиса.

Девушка кивнула.

— Это была твоя мать?

— Картина была закончена до ее замужества и задолго до моего рождения. Но после своей смерти она оставила мне ту вещь, которая была на ее шее. Как я говорил ранее, на самом деле она состоит из двух частей. Вместе они составляют ключ, который способен открыть книгу.

Так же, как было указано в сочинениях Мерлина, о которых говорил Брэм. Оливия нахмурилась.

— Где сейчас эти ключи?

Грей сглотнул.

— Одну половину я… я отдал Матиасу, - сквозь коллективные вздохи и рычания он объяснил, — это было очень давно. Он потребовал доказательство моей верности и…

— И, как безотказный сопляк, ты дал ему половину ключа к Концу Света, — вмешался Айс.

— Я верил в равенство. В то время мне было невдомёк, что он действительно причиняет людям боль…

Маррок усмехнулся.

— Вздор! Как ты думаешь, Матиас собирался воплотить свою волю, если не через кровь?

— Я был молодым идеалистом и…

— Невообразимым кретином.

У него буквально чесались руки отправить Ричарда Грея куда подальше отсюда. От него будут одни проблемы.

— Что случилось со второй половиной ключа?

Грей вновь взглянул на Оливию.

— Я оставил другую половину твоей матери, чтобы защитить тебя. Я рассказал ей, почему это важно, и что если Анарки постучат в вашу дверь, она должна отдать ее им, чтобы спасти тебя.

— Как… как она выглядела?

Голос Оливии сорвался и Маррок повернулся к ней. Она невероятно побледнела. Он бросился от Грея к своей паре, в случае, если та начнет падать на пол.

К его удивлению, сзади подошел Айс, схватил старого мага за плечи и снова толкнул к стене.

— Ты можешь запутать нашего бессмертного друга, если постараешься, но со мной это не пройдет. Я ненавидящий Анарки ублюдок до мозга костей.

Рикард мог не нравиться Брэму, но в этот момент Маррок оценил его, черт возьми. От зеленоглазого колдуна исходила угроза. Только самоубийца мог встать у него на пути. Если Грей был действительно умен, он прислушается к Айсу. Маррок же надеялся, что Грей останется кретином.

— Все понятно?

Маррок обнял Оливию и поддержал ее.

— Позвольте ему ответить.