Шрифт:
Игнашка. Да? Ну ладно. Снаружи пусть будет местное, внутри все заморское. Я об этом всю жизнь мечтал. Кока, я камень угробил?
Кока. Угробил.
Игнашка. Катерина, я зверя загубил?
Катерина. Да.
Игнашка. Я теперь царь почти что?
Кока. Денек переспишь, завтра обвенчаетесь и, как обещано было, зацарствуешь. Ты к чему вопросы задаешь? Сам прекрасно знаешь, понимаешь… К чему?
Игнашка. К тому… Может царевна спасенная хоть разок перед свадьбой жениха-героя поцеловать? Или не может?
Кока. А почему не может? Ничего зазорного не вижу.
Игнашка. Хочу, чтоб Катерина-царевна меня… насмерть зацеловала. Вот такой у меня каламбур в сердце появился. Хочу и все.
Катерина вскочила, красной краской лицо у нее залилось. Негодует до ужаса, глазками сверкает.
Катерина. Царевич… Ты… Не пришел еще день новый… Не муж мне еще, а… Стыдно за тебя!..
Игнашка. Хоть раз-то можно поцеловать?
Кока. Уж чмокни в щечку разочек. Царевнушка, батюшкин завет помнишь? От заветов нам куда деваться? Все по нагаданному идет, не противничай. Один разок поцелует тебя, Игнат-царевич.
Игнашка. Ну! Столько страданий перенес… Они капризы устраивают…
Подвела Кока Катерину к Игнашке, та только не упирается. Стоит перед Игнашкой, долг чует, а сердце противится. Не стерпела, ножкой топнула и вон бежать. У Игнашки челюсть отвалилась: он уже для счастья готовый был.
Кока. Постой, Катерина! Куда ты?! Ох ты, Господи… Ну и ничего, царевич. Не сердись.
Игнашка. Мне манера ее эта… не нравится.
Кока. Не переживай.
Игнашка. Чуть что не по ней, сразу бежать.
Кока. Остынь. Станешь царем, все тебя будут слушаться.
Игнашка. Я эти ее фокусы-покусы терпеть не намерен!
Кока. А не будет никаких покусов, царь почти что.
Игнашка. Точно?
Кока. Как не точно?! Завет царя-батюшки покойного.
Игнашка. Я тогда знаешь чего хочу?
Кока. Чего хочешь, того и приказывай.
Игнашка. А позвать сюда весь мой народ подчиненный!
Кока. Слуг покликать?
Игнашка. Покликать!
Кока. Слуги! Слуги! Бегите до царевича!
Прибежали слуги, приказаний ожидают.
Вот, батюшка, перед тобой слуги твои. Тешься.
Игнашка. Берите меня на руки!.. На плечи!
Подняли слуги Игнашку над собой.
Кока, во в какую я высоту забрался!
Кока. Гляди, не упади!
Игнашка. А я за вихры держусь! Несите меня по всему дворцу, по всему хозяйству! Посмотрю, какое мне наследство ваш царь оставил. Н-но! Поехали!
Кока впереди бежит, за ней люди на плечах Игнашку-хулигана ублажают. Вконец распоясался.
Картина двенадцатая
А Катерина-царевна с плешивым… С царевичем, с Ваней, конечно. Все вокруг: плешивый да плешивый, оно и брякнулось с языка-то. Значит, сидят они у шалашика. Катеринкино сердце печалью обливается, Иван-царевич не знает, чем горю помочь. Уж хотя бы развеселить ее желает, отвлечь на время.
Иван-царевич. Царевна, а царевна, не плачь… Не надо плакать. Смотри, скатерть-самобранка для тебя покружит, потанцует. Хочешь?
Катерина молчит, отрицает желание.
Послушай, что рассказать тебе хотел. Я здесь, в саду вашем, с синицей подружился. На тебя похожа. Позову ее, заба-авная. На руку сядет и песни распевает. Позвать? Скажи мне… Ответь, царевна, чем могу помочь тебе? Все для тебя сделаю.
Катерина. Спасибо, Ивашка. Ничем мне не поможешь. Умирал батюшка, наказал: кто от напастей освободит царство наше, тому должна женой стать.
Иван-царевич. Не по сердцу Игнат-царевич?
Катерина. Знаешь, кто моему сердцу покоя не дает?
Иван-царевич. Кто?
Катерина. Ты, Ванюша. И весело с тобой, и радостно… И жалко тебя…
Иван-царевич. Разве можно в слугу несуразного, неумытого влюбиться?
Катерина. По обличью ты холоп, а по душе – хозяин твой.
Иван-царевич. Кричат.
И впрямь шумят у дворца. Голос Игнашки надрывается: «Катерина! Царевна! Катерина!»
Катерина. Царевич куражится. Придумай что-нибудь, Ивашечка! Как слово не нарушить, как от свадьбы укрыться?!