– Почему же ты нам не сказала, что это Пончик? – упрекнул её Бьёрнар.

– Сперва я об этом не знала. А когда получила письмо от его мамы, ничего не сказала, потому что хотела устроить вам сюрприз.

– Значит, всё хорошо! – обрадовался Каос. – Значит, мы сможем играть, как играли!

– А про девочку ты забыл? – напомнил ему Бьёрнар, но вид у него был уже не такой мрачный.

Каос запрыгал вокруг Пончика, потом он испуганно взглянул на Бьёрнара и снова подбежал к окну.

– Моя мама будет у вас со мной весь день! – торжественно объявил Пончик.

– Да, один день я побуду с вами и помогу Эве, – сказала его мама.

Эва попросила Каоса и Бьёрнара смотреть в окно; девочка и её мама могли сразу не найти их дом.

– А ты точно знаешь, что должна прийти девочка? – спросил Бьёрнар у Эвы.

– Что-что, а это точно, – засмеялась Эва и увела маму Пончика на кухню.

Каос и Бьёрнар снова прилипли к окну, а Пончик то и дело бегал на кухню – проверить, не ушла ли его мама.

На улице было пустынно.

– Хоть бы они не нашли наш дом, – вздохнул Бьёрнар.

– Да, хоть бы не нашли, – поддержал его Каос.

Из-за угла выехало такси. Видно, водитель хорошо знал дорогу: он подъехал прямо к дому Бьёрнара и остановился.

– Давай спрячемся у меня в комнате! – предложил Бьёрнар.

– А может, посмотрим, кто приехал? – робко предложил Каос.

– Нет! – твердо решил Бьёрнар. – Пончик, пойдёшь с нами прятаться?

Пончик радостно кивнул.

– А где твои кубики, Бьёрнар? – спросил он, не увидев в комнате никаких игрушек.

– Я их спрятал от этой девочки, – ответил Бьёрнар немного смущённо.

– Тогда я не хочу здесь играть! – заявил Пончик. – Я хочу на кухню к маме!

Он выбежал в коридор. В эту минуту в прихожую вошли девочка и её мама. Каос застыл от изумления. Девочка тоже удивилась.

– Здравствуй, Карл Оскар! – сказала она. – И ты тоже здесь?

– Здравствуй, Олауг, – заплетающимся языком ответил Каос.

Обиженные дети

Когда Каос и Бьёрнар решили не играть с новыми питомцами Эвы, они не знали, что это будут Пончик и Олауг. Теперь же Каос так растерялся, что зачем-то сел на пол и снял башмаки. Правда, он тут же снова надел их.

Бьёрнар с мрачным видом сидел у своего секретера и читал энциклопедию. Стоя в дверях, Олауг наблюдала за ними. По её лицу было видно, что она думает: "Я так и знала, что они не захотят играть со мной. Особенно этот угрюмый. А если он не захочет, то и Карл Оскар тоже не захочет. Ну и пусть, я тогда буду играть с Пончиком!" Она взяла Пончика за руку, и он, готовый играть со всеми, послушно пошёл за ней.

– Давай пойдём во двор, там есть песочница, – предложила Олауг.

Они построили из песка дома, дороги и напекли много песочных куличей, потом по тропинке походили по саду и обошли вокруг дома.

– Давай играть в 17 мая! – предложила Олауг.

– 17 мая стреляют, – сказал Пончик. – В тебя стреляли?

– Нет, у нас в горах не стреляли. Пана весь день готовил в гостинице разную еду, потому что туда приехало очень много народу, а мы с мамой смотрели по телевизору, как празднуют 17 мая в других городах. Потом мы с детьми устроили демонстрацию, и нас угощали плюшками и мороженым. Хочешь, мы тоже устроим демонстрацию? Сделаем из твоего шарфа и моей косынки флажки, пойдём мимо королевского дворца и будем ими размахивать. Я видела по телевизору – все так делают!

– А где мы возьмём музыку? – спросил Пончик. – У нас в городе играл оркестр. Та-та-та-та-та-та! – запел он вдруг и застучал лопаткой по ведёрку.

Под эту музыку Олауг с Пончиком обошли двор и сад, подошли к дому и стали махать флажками.

Бьёрнар в своей комнате слышал, как они играют.

– Молодцы малыши, придумали себе игру, – сказал он.

– Олауг столько же лет, сколько мне, она не малышка, – возразил Каос.

– Значит, Пончику повезло, что она с ним траст, а мы можем заниматься чем хотим.

Каоса так и подмывало убежать в сад – Пончику и Олауг было очень весело! Но ему не хотелось бросать Бьёрнара. На сердце у Каоса было тяжело.

Бьёрнар сделал вид, будто ничего не замечает.

– Будем играть в новую игру, – сказал он. – Ты знаешь, в мире много детей голодает, а другим страшно, потому что в их странах идёт война, таких тоже много.

– Давай, как будто мы летим на самолёте и раздаём голодным еду. Голодных мы накормим, это я понимаю. А вот что делать с теми, кому страшно? Как помочь им?