Вовремя – по моим ощущениям, камень вытянул из меня чуть ли не половину всей имеющейся у меня крови. Все тело стало вялым, голова кружилась, а глаза сонно закрывались. Но дело было сделано. Теперь я мог не опасаться предательского удара в спину от своих же собственных людей. Неизбежные ранее распри больше не угрожали хрупкому миру нашего форта – только одно осознание этого факта уже заставило меня вздохнуть с облегчением.

Через ритуал не прошли только совсем маленькие жители поселения – грудные младенцы и еще не умеющие толком говорить дети. Это относилось равно как к гномам, так и к людям. Любой, кто приносит клятву крови, должен сделать этот выбор сознательно, иначе заключенная в камне магия не сработает – во всяком случае, так следовало из объяснений старых зубров – Рикара, Литаса и Тезки.

Закончив бинтовать мои ладони, здоровяк сорвал с пояса флягу и втиснул ее мне в ладонь:

– Выпейте, господин. Это красное вино. Вам сейчас пользительно будет. И поесть надо обязательно – слишком много крови в камень ушло.

Послушно зажав горлышко фляги в губах, я сделал несколько больших глотков и прохрипел:

– Я в порядке. Зови всех в пещеру. Надеюсь, Нилиена с кухарками уже успели все подготовить.

– Успели, господин, – встрял Тезка и поудобней пристроил обмотанный материей камень под мышкой. – Столы готовы.

– Хорошо, – кивнул я. – Рикар, командуй. От меня сейчас толку немного.

Рикар не заставил себя долго ждать. Над двором разнеслись перекаты звучного рыка здоровяка:

– В честь столь радостного события господин ждет всех без исключения в пещере на празднование! Столы уже ломятся от еды, так не дадим же пропасть усилиям наших кухарок втуне!

Весело переговариваясь и хлопая соседей по плечам, вся толпа повалила в пещеру, откуда доносились вкусные запахи. Сделав еще один глоток, я вернул флягу здоровяку и вместе с ним направился вслед за ушедшими людьми и гномами.

По пути я намеревался заглянуть в угол к священнику и проверить состояние Стефия – мальчишка уже пятый день лежал без сознания, и с каждым прошедшим днем отец Флатис становился все мрачнее. Мне же все труднее было отгонять от себя мысли о возможной смерти Стефия – уж больно отощал он за эти долгие пять дней.

Стоило мне зайти в натопленную пещеру, как на меня обрушился гомон радостных голосов – люди вперемешку с гномами шумно рассаживались за накрытые столы. Кухарки, громко переговариваясь, поспешно несли миски, заполненные горячей похлебкой. Раскрасневшаяся от печного жара Нилиена что-то громко выговаривала Тезке, махая у того под носом своим любимым черпаком. Под ногами носились взбудораженные дети всех возрастов, и я с радостью заметил, что среди них мелькают низкорослые дети гномов. Похоже, гномы достаточно успешно влились в наши ряды и вскоре станут совсем родными.

Рикар словно из воздуха возник у меня за плечом и прогудел:

– Большое дело сегодня сделали, господин!

– Ну да, – хмыкнул я. – Обескровили своего господина. Того и гляди помру от кровопускания.

– Ничего с вами не станется, – ответил здоровяк. – Пару дней кушать побольше – особливо мясом не брезговать, а там здоровье и поправится.

С хлопком соединив ладони, Рикар потер их друг о дружку и намекающее произнес:

– Негоже пиршество без господина начинать. Люди только вас и ждут, господин.

– И гномы! – поправил я его.

– И гномы, – легко согласился Рикар. – Как без этого? Пойдемте, господин?

Кивнув, я сдуру последовал заразительному примеру Рикара и хлопнул ладонями, чтобы тут же зашипеть от боли, и злобно буркнул:

– Как тебя только клятва крови не остановила! Располосовал мне ладони едва не до костей!

– А что клятва крови? – удивился здоровяк. – Я же зла причинить не хотел. Ладони что… вот когда я вам рану в плече чистил – вот там и впрямь кости виднелись, белые, ровненькие, одно загляденье!

– Рикар! – рявкнул я. – Мы вроде за стол собирались! Ты мне еще чего-нибудь подобное расскажи, и я вообще есть не стану!

– Уже молчу, господин, – притворно вздохнул Рикар.

– Пошли, для начала к Стефию заглянем, а потом уже и за стол можно, – сказал я, направляясь к отгороженному шкурами углу.

– Да вы не волнуйтесь, господин, – убежденно сказал здоровяк, следуя за мной. – Стефий хоть и тощий, а на удивление жилистый. Придет он в себя, никуда не денется…

Вполуха слушая рассуждения Рикара, я шагал к лечебнице, а мыслями уже был на вершине Подковы – туда я намеревался подняться сразу после торжественного пиршества, хотя лучше сказать – после торжественного завтрака. День-то только начинался, и до прихода ночной темноты надо успеть переделать много дел…

* * *

Древин, получивший от меня заслуженную похвалу, просто светился. Единственное, что омрачало его счастье, это стоящий рядом не менее довольный Койн – его я похвалил тоже. Первое совместное детище людей и гномов оказалось великолепным – широкая и прочная платформа подъемника, висящая на четырех прочных веревках, переходящих в толстый витой канат, была практически готова и уже работала. Для нормального использования подъемника оставалось лишь выровнять скальную стену от многочисленных выступов и карнизов – при особенно сильных порывах ветра платформа раскачивалась и невольно цеплялась краем за скалу, отчего случались сильные рывки и перекосы. В любом случае нам удалось покорить вершину Подковы, осталось лишь научиться использовать господствующую над всей равниной высоту в своих целях.