— Соглашусь, а ты повесишь на меня старые царапины и вмятины. Или полетит двигатель. Хочешь развести? Так не пойдет, — сказала я со знанием дела.

Парень не стал убеждать в кристальной честности.

— Машину осмотришь на месте. Когда сдашь обратно, учтутся внешние повреждения. Внутренние дефекты — не в счет.

Отчасти утешает. А если капот сложится в гармошку у придорожного столба, внутренние повреждения тоже не считаются?

Тут мне бы отвернуться и уйти, чтобы заказать по телефону "Плектру". Но я сказала:

— Заметано.

Мы пожали руки, и сделка состоялась.

Парень дал перо с блокнотом и велел написать номер телефона, место встречи и время.

— Хорошо, — вчитался в наспех накарябанные строчки. — Жди звонка. Расплатишься по факту.

Готовность снадобья испытала на себе лабораторная крыса. Я насильно напоила ее из пипетки приготовленным настоем и посадила в клетку. Туда же поставила тазик с водой. На кусок пенопласта насыпала порезанный кубиками сыр и отправила импровизированный плот в свободное плаванье.

Крысы, мыши… какая разница? Они обязаны любить сыр. И все крысы бегут с тонущего корабля. У них природная непереносимость водного пространства. Это классика.

— Ну, давай же, — уговаривала я животное. Крыса посидела, почесала лапкой за одним ухом, за другим, и заработала носом, втягивая сырный аромат. Плюх! — свалилась в тазик и поплыла.

Что не испугалась — хорошо. А вот то, что животное не заинтересовалось деликатесом — удивило. Пловчиха рассекала от одного буртика до другого, словно курортник на пляже. Наматывала круги, и на крысиной морде застыло выражение абсолютного бесстрашия. Ну да, с ледовыми микрогранулами вояж по водам затянется до следующего утра. Глядишь, барахтаясь как небезызвестная лягушка, моя подопытная собьет в тазике сливочное масло.

Противно пользоваться безграничным доверием руководителя. Противно делать приписки в журналах учета. Противно выносить в кармане три флакона с настойкой пыльцы паратиры, проходя мимо Монтеморта с наглым и независимым видом. Перепрограммированный пес не виноват. Он трудится изо всех сил, охраняя казенное имущество. Просто охранная система построена на постоянстве химического состава предметов и веществ.

А я изменила принципам. И ведь с честным видом каялась перед деканами и проректрисой, заверяя в том, что исправлюсь. Хорошо, что не дала им обещание или клятву.

Перед приездом Мэла употребился первый флакон, потому что от мандража затряслись руки, а извилины начало клинить от нарастающего страха. Снадобье имело лимонный вкус и горчило. По консистенции напоминало подсолнечное масло, и мне стоило больших трудов удержать выпитое в себе. Когда рвотные позывы утихли, я вдруг поняла: подействовало. Можно встать на подоконник и прыгнуть вниз. Можно высунуться из окна и закричать на весь квартал, что есть мочи: "Лю-юди-и! Ешьте хлеб с маслом!" Можно рассказывать каждому встречному правду о грандиозном обмане с вымышленным висоратством. А можно заткнуть за пояс самоуверенную девицу, возомнившую о себе невесть что. Теперь бесстрашие — мое второе имя.

Кот не возвращался в общагу. Как ушел ночью, так пропал. Наверное, обхаживал очередную кошку. Я поменяла воду в миске, насыпала свежего корму и проверила, чтобы створка окна осталась открытой.

Потом приехал Мэл, и мы наскоро поужинали.

— О чем хотел поговорить? — вспомнила я, глядя на задумчивого Мэла. Он и утром не фонтанировал многословием, и сейчас.

— А-а, — махнул он вилкой. — Уже не помню.

Обиделся. Собирался пообедать вместе, а его вежливо отослали. Мол, есть дела поважнее, чем любимый человек.

— Гош, прости. Я учила крысу плавать. Надела спасжилет, показала, как нужно грести, а она вцепилась в решетку — не оторвать.

Мэл рассмеялся.

— Чем: зубами, лапами или хвостом?

— Всем. Обвилась как змея. Хоть выпиливай вместе с прутьями.

Настроение у Мэла улучшилось, и мы отправились на гонки. До места встречи на южной трассе добирались молча. В кармане спортивного костюма булькали флаконы со снадобьем, в сумочке лежала пачка висов. Я внимательно следила за водителем: как он нажимает на педали и переключает скорости, как показывает поворот и смотрит в зеркала, как обгоняет и встраивается в ряд машин, проскакивая перед встречкой. Тьфу, ерунда. Смогу не хуже.

Ближе к окраинам явственно потянуло гарью, и Мэл закрыл окна, включив кондиционер.

— Почему не перенесли в другое место? — поинтересовалась я, морща нос. Запах напомнил мне иллюзорное выкуривание в "Вулкано".

— Потому что заранее договариваются с местными властями, чтобы те не мешали. Бабло уплачено, нужные люди в теме. Отказываться будет дороже.

— Гош, а как записан мой номер у тебя в телефоне?

Придет же в голову идиотская мысль. Нужно разминать пальцы и вспоминать наставления инструктора, а меня интересует, как Мэл идентифицировал ряд цифр в списке контактов.