Это означает что в условиях международной интеграции и кооперации финансовые кризисы будут испытывать все государства, которые будут вовлечены в общеэкономическую деятельность. Вероятно, что в определенный момент, стихийный порядок столкнется с необходимостью установления политического порядка, что станет основанием нового мирового порядка. А глобальный финансовый кризис рано или поздно окончательно уничтожит рыночную экономику. Получается, что Маркс был прав?

Но не все так просто в экономической науке. Удар по марксистской философии, как ни странно, был нанесен экономикой СССР, которую мы по обыкновению называем плановой. Экономические инструменты управления социумом в бывшем СССР сосредоточены в высших эшелонах политической и экономической власти. Такие неотъемлемые величины экономического мышления, как выбор того, что производить, в каком количестве производить и для кого производить товары и услуги являются прерогативой иерархии. Стоимость товара и услуги в бывшем СССР, как неотъемлемой части экономического мышления практически не бралось во внимание, и была инструментом идеологии. Общество было отстранено, как от политического управления государством, так и от управления экономической деятельностью. Все было поставлено на службу идеологии.

В целом, плановое хозяйство должно было бы быть стабильным институтом экономической деятельности нации, где политическое руководство КПСС в лице Политбюро и Генерального Секретаря создавали все необходимые для полноценной человеческой жизни, условия. Но практически с первых дней существования государства рабочих и крестьян, институт выборов, который должен быть прочным основанием для управления социалистическим государством – перестает существовать. С разгоном Учредительного собрания, сами выборы Советов Народных Депутатов, превращаются в плохо разыгранный спектакль, который не решает основных вопросов социалистического строительства – эффективное политическое и экономическое управление государством и обществом.

Уничтожение демократических основ управления обществом и государством создает кадровый голод. Централизация власти, без возможности легитимно сменять политическое и экономическое руководство создает условия, когда подбор кадров осуществляется по признакам преданности, а не по признакам профессионализма. Именно это обстоятельство создает условия, когда для обеспечения эффективной экономической деятельности необходимо прибегать к жесточайшим репрессиям. Только личная власть Сталина позволяла обеспечить периодическую ротацию кадров, вплоть, до его смерти в 1953 году. Страх наказания, вплоть до расстрела, невзирая на родственные, клановые, дружеские или панибратские отношения, не позволяет правящим элитам совершать преступления против общества и государства. Любое действие, которое противоречило принципам советского общежития и законам коммунистической идеологии жестоко подавлялось.

Это означает, что централизация власти в бывшем СССР, приводит к такому состоянию, что эффективную экономическую деятельность можно осуществлять не иначе, как только через репрессивный механизм. Это был алгоритм, который в условиях плановой экономики и централизации политической и экономической власти, не оставлял никакого другого выхода.

Фактически, по форме, сталинская экономика осуществляла периодическую ротацию кадров, как это и происходило в демократических государствах. Как и при демократии осуществлялась смена правящих элит, по любому подозрению в преступлениях против общества и осуществлялась функция наказания за преступления против государства. Только при демократии эти функции возлагались на общество, а при большевиках, эту функцию осуществлял Сталин и его Политбюро. Периодическая ротация кадров и страх наказания за преступления против общества довольно быстро восстановили экономику после гражданской войны и подняли на недосягаемую величину экономику военного времени. Это явление назвали экономическим чудом!

Но это было временное явление, ибо после смерти Сталина способы и методы социалистического хозяйствования стали трещать по всем швам. Уничтожение институтов выборов, еще при Ленине – культивировало всеобщую безответственность у граждан СССР. Развитие культа безответственности, еще в период правления Сталина, усугубило общественное сознание масс, которые делегировали ответственность за свое будущее исключительно иерархам советского государства.

После смерти Сталина – в политическое и экономические институты управления социумом пришла новая партноменклатура – ротация кадров, практически была прекращена. Наряду с этим явлением внутри социалистического общества вызревала теневая экономика, которая не только подрывала политическое руководство правящей элиты, но и создавала условия ее деградации и криминализации.

Скрывать язвы общества стало вопросом выживания правящих элит. Когда в управляющие элиты приходят новые кадры, подобранные по принципам личной преданности – наступает коллапс! Через десятки лет в стране ощущается настоящий кадровый голод. Десятилетиями централизованная власть практически не меняет своих лиц не только в политическом руководстве, но и в экономическом. Принципы личной преданности окончательно искажают общественное сознание и уничтожают основы социалистического государства. Это алгоритм любого авторитарного государства.

В управляющие элиты советского государства приходят самые худшие представители общества, для которых принцип жизни «за счет общества» превалирует над принципом жизни «во благо общества». Очень скоро товары стали исчезать с прилавков магазинов, ибо предприимчивая советская торговля расположила их под прилавками торговых сетей. При этом, общество лишено инициативы, оно инертно, послушно и мало того, само активно помогает казнокрадам, взяточникам и ворам и ничего не имеет против дефицита. Дефицит становиться визитной карточкой советской экономики.

Способность достать «дефицит» становиться основой разделения некогда единого общества по социальному статусу. Но более безнравственным становиться система распределения «дефицита» среди номенклатурных работников системы, которая была лишена свежих мыслей и идей. Иерархи советской экономической модели десятки лет, возглавляющие министерства и ведомства, создавали основы будущего падения советского государства. Лишенные страха перед неминуемым наказанием за преступления против общества, правящие элиты осуществляли политическое и экономическое руководство в условиях тотальной безответственности. Не только они потеряли страх, страх потеряли самая худшая часть советского общества, которая посчитала, что в этой стране все можно купить. И они были правы; в этом государстве стало товаром все – и честь и достоинство!