– Мэм, вы уверены, что оба раза попали в этого парня?

– Три раза, – ответил Том, обнимая Кейт здоровой рукой. – Два выстрела – меньше чем с четырех футов.

Детектив покачал головой и отошел к обрыву.

– Тогда найти тело – лишь вопрос времени, – сказал он. – И, может быть, удастся узнать, кто он такой и почему пытался выкрасть вашего ребенка.

Том кивнул и пошел в дом вместе с Кейт.

В понедельник Кен Моберли вызвал Кейт к себе. Это приглашение не было для нее неожиданным.

Моберли был главным администратором ЦКЗ в Скалистых горах. Его кабинет был единственным во всем комплексе помещением без единого окна. Кен утверждал, что пейзаж отвлекает его. Иногда Кейт думала о том, что такой выбор рабочего помещения многое говорит о характере этого человека: спокойного, преданного делу, скромного, компетентного, фанатично увлекающегося лишь бегом на длинные дистанции.

Он жестом предложил ей сесть, а сам подался вперед и сложил руки на столе. Пиджак его висел на спинке кресла, галстук был ослаблен, рукава закатаны.

– Кейт, я слышал, что у вас случилось в субботу ночью. Это ужасно, просто ужасно, когда в дом вламываются вот так. С вами и с ребенком ничего не случилось?

Кейт заверила его, что с ними все в порядке.

– А полиция не поймала злоумышленника?

– Нет. Ниже по течению, примерно в миле от дома, нашли какие-то следы. Предполагают, что там он выбрался из воды… Но ничего определенного. Еще полиция объявила о розыске на основе описания, которое дали мы с Томом.

– А как себя чувствует ваш бывший муж?

– Нормально. Немного повредил руку, но сегодня утром уже поднимал ею гири. – Кейт помолчала. – Том останется с нами… с Джули, с ребенком и со мной, пока не найдут того… или, по крайней мере, пока мы не придем в себя.

Моберли похлопал карандашом по щеке.

– Ну хорошо, хорошо. Знаете, Кейт, как ни забавно, всю свою сознательную жизнь я был против смертной казни, но если бы я вдруг проснулся, как вы, и обнаружил кого-то в комнате моего ребенка… я, не раздумывая, прикончил бы этого человека на месте.

Он положил карандаш на стол, явно испытывая замешательство.

– Кен, я ценю ваше участие, но, по-моему, вы хотели поговорить со мной о чем-то другом.

Администратор откинулся назад и сложил ладони.

– Да, Кейт, хотел. К сожалению, у меня еще не было возможности сказать вам, что вы отлично поработали во время этой командировки в Румынию… и отчет сделали хороший. Я надеялся, что вы возглавите программу по гепатиту В в Колорадо-Спрингс… Дело в том, что Боб Ан-дерхилл не способен… Поймите меня правильно, но…

– Но я потратила слишком много времени и средств центра на своего сына, – мягко договорила за него Кейт.

Администратор потер ладони.

– Это вполне объяснимо, Кейт. Просто я хотел обговорить с вами кое-какие варианты. В Денверской детской больнице у меня есть товарищ, Дик Клемптон, и он один их лучших специалистов по АДА в…

Кейт открыла портфель, достала объемистую папку и подвинула ее через стол шефу. Моберли моргнул.

– Почитайте, Кен, – сказала она.

Не говоря ни слова, он достал из кармана рубашки очки и начал читать. После третьей страницы он снял очки и посмотрел на Кейт.

– Это твердо установленный факт?

Она кивнула.

– Вы же видите, кем подписаны результаты визуального и лабораторного обследований. Донна Макферсон дважды делала анализы. Нет никаких сомнений, что организм больного… организм Джошуа… каким-то образом усваивает генетические компоненты для восстановления собственной иммунной системы.

Моберли перелистал оставшиеся страницы, пропуская технические детали и читая только заключения.

– Бог ты мой! – выдохнул он наконец. – Вы консультировались с кем-нибудь за пределами нашего центра?

– Мне удалось, не раскрывая подробностей, выяснить кое-что у Ямасты из Международного центра по междисциплинарным исследованиям в области иммунологии при Джорджтаунском университете, у Беннета из университета в Буффало, у Пола Сэмпсона из института Трю-до… В общем, многих хороших людей.

– И что?

– Ни у одного из них нет даже гипотезы по поводу того, как ребенку с тяжелым комбинированным иммунодефицитом удается за счет использования в качестве катализатора одной лишь донорской крови добиться спонтанной ремиссии столь явно выраженной гипогам-маглобулинемии.