Безусловно, в организации подготовки немецких кадров значительную пользу оказал непосредственный практический опыт организации контрразведывательной работы, в том числе на сопредельных территориях Западного Берлина и земель ФРГ, приобретенный отцом за годы работы в берлинском оперативном секторе МГБ СССР.

В начале июля 1952 г. капитан Хлобустов (звание майора ему будет присвоено в сентябре того же года) был направлен инструктором в оперсектор в округе Потсдам, а Фриц Шредер получил назначение «с повышением» к новому месту службы, став начальником Коттбусского окружного управления МГБ ГДР.

Вновь встретиться им предстояло позже.

Довольно частые территориальные перемещения сотрудников МГБ-КГБ в ГДР, объяснялись, в частности, стремлением затруднить западным спецслужбам установку, изучение и оперативную разработку выявленных чекистов. Тем более такая необходимость возникала при непредвиденных ситуациях, когда возникала реальная опасность или угроза.

Например, дополнительные меры безопасности были предприняты в Потсдаме, после того, как на Запад ушла одна из немецких переводчиц окружного управления МГБ ГДР. (По иронии судьбы, а вернее — в итоге напряженной целенаправленной работы по созданию оперативных позиций в западных спецслужбах, все сообщенные ею американской разведке сведения о сотрудниках и деятельности потсдамского управления МГБ, чуть позже легли на стол моего отца. Помимо «словестного портрета», они содержали также характеристики сотрудников, сведения о расположении сотрудников в помещениях управления МГБ ГДР и оперсектора МГБ СССР).

Предпринимаемые меры повышенной безопасности должны были исключить, например, попытки силового захвата сотрудника либо членов его семьи — подобные операции в стиле «а-ля Джеймс Бонд» — были политическими реалиями эпохи «холодной войны». И подобные «захваты» практиковались и той, и другой стороной, причем основная роль в столь «острых мероприятий» отводилась «Организации Гелена», поскольку немецкая разведка «традиционно» нередко прибегала к ним еще до Второй мировой войны, а американская сторона сохраняла за собой, в случае провала, возможность «искреннего отрицания» причастности к произошедшему.

Весной 1953 г. руководство работой всех подразделений органов госбезопасности в ГДР изменилось — головным руководителем представительства МВД СССР (в марте 1953 г. МГБ было ликвидировано и подразделения госбезопасности до апреля следующего года вошли в структуру МВД, руководителем которого был назначен Л.П. Берия) стал германский отдел советской разведки. Причем это положение сохранилось и после образования 14 марта 1954 г. Комитета государственной безопасности при Совете министров СССР.

В качестве министра и заместителя председателя Совета Министров СССР Берия был хорошо осведомлен о деятельности и проблемах советских представительств в ГДР, а также о положении в этой стране.

В частности, о том, что чекистское представительство успешно решало стоящие перед ним задачи, могло прогнозировать развитие обстановки в стране, свидетельствуют его доклады в Совет Министров и ЦК КПСС. На их основе Л.П. Берией было подготовлено, а председателем Совета Министров СССР Г.М. Маленковым 2 июня 1953 г. (за 2 недели до возникновения в ГДР кризисной ситуации!) было утверждено распоряжение Совмина «О мерах по оздоровлению политической обстановки в ГДР», содержавшее целый ряд рекомендаций для немецких руководителей по смягчению все возраставшей социальной напряженности в республике.

Впрочем, не только немецкое руководство, но и В.М. Молотов с Н.С. Хрущевым недооценивали опасности положения, освещавшегося органами госбезопасности.

Помимо этого Берия имел глобальные планы реорганизации советских спецслужб. 19 мая 1953 г. он направил в Президиум ЦК КПСС записку «о неудовлетворительной работе аппарата представительства» МГБ-МВД в ГДР, насчитывавшего 2 222 сотрудника и имевшего в своем подчинении 14 оперсекторов земель. Берия, впрочем, достаточно объективно, подчеркивал, что оперативные сектора по сути подменяют собой органы МГБ ГДР. В этой связи он предлагал — что и было реализовано впоследствии, сократить аппарат уполномоченного МВД до 328 человек, а вместо оперативных секторов в округах ввести должности советников — по 3–4 человека (по основным линиям работы) при каждом окружном управлении МГБ ГДР.

В этой связи большинство руководителей подразделений аппарата в ГДР, включая М.К. Каверзнева, были вызваны в Москву, а работу аппарата Уполномоченного с марта по 17 июля 1953 г. возглавлял полковник — впоследствии генерал-лейтенант, — Иван Анисимович Фадейкин.

Приказом МВД от 9 июня 1953 г. оперативные сектора округов подлежали ликвидации. В этой связи отец получил назначение на должность старшего советника аппарата Уполномоченного МВД при Потсдамском окружном управлении МГБ ГДР, где ему пришлось решать сложные вопросы, связанные с «событиями 16–18 июня», впоследствие названные как за рубежом, так и в нашей стране «антисоциалистическим восстанием».

Хотя о «восстании», как представляется, говорить можно ну уж с очень большой натяжкой, хотя протестные выступления и были многочисленными и весьма масштабными.

Всего во время массовых беспорядков 17–20 июня 1953 г. в ГДР погибли 125 человек, а впоследствии были арестованы и привлечены к следствию около 25 тысяч человек[15].

В этой связи подчеркнем один весьма красноречивый, но малоизвестный факт: с 10 по 16 июня 1953 г. Западный Берлин посетил директор ЦРУ США Аллен Даллес, где он провел совещания с сотрудниками американских, английских и западногерманских разведывательных ведомств в этой стране.