Пройдя в гостиную и рассеянно слушая болтовню Алексея по поводу нового направления электро-рока, Артур Салмио снова услышал звон мобильного. Посмотрев на экран, он увидел, что номер звонившего не определён. Парень уже собирался ответить привычное «Артур Салмио слушает», как вдруг глухой мужской голос произнёс:

— Если снова хочешь увидеть свою девицу с её чадом и, по-возможности, живыми, то советуем, не откладывая, прибыть в Петербург.

В смятении, плохо владея собой, Артур крикнул, требуя объяснений, но абонент, не слушая его, уже успел отсоединиться.

С лихорадочной поспешностью Салмио набрал телефон любимой девушки, но вместо нежного и ставшего таким дорогим голоса равнодушно-вежливый баритон сначала по-шведски, а затем и по-английски сообщил, что выбранный номер недоступен.

Что же произошло? Значит, Милану с Ингой похитили! Но для чего? Неужели для того, чтобы выманить из укрытия его самого, Артура? Но ведь в Стокгольме он был у них под носом. Не зря и Велимир сообщил ему о слежке. Выходит, «Инсайду» зачем-то нужно, чтобы Салмио покинул Швецию и приехал в Россию. Но почему?!

Размышляя подобным образом, он в отчаянии собирал вещи. Времени на путешествие теплоходом, конечно, не оставалось, и Артур, несмотря на стеснённость в средствах, сразу же решил лететь самолётом. Поблагодарив за радушный приём своего друга и его жену и сказав, что теперь их очередь погостить у него в Хельсинки, взволнованный и напуганный молодой человек выбежал из дома, на ходу набирая телефонный номер вызова такси. Оставалось надеяться, что он прямо в аэропорту и без проволочек купит авиабилет на Санкт-Петербург.

Торопливо шагая по стокгольмской набережной, Велимир опять увидел своего преследователя. Тот шёл за ним на расстоянии в сотню метров и, понимая, что был замечен своей жертвой, не считал необходимым скрываться самому. Будто в спортивной гонке с лидером, они представляли собой связанное целое, но рано или поздно связь должна была оборваться, закончившись, возможно, чьей-то гибелью. Преследуемый догадывался — он имеет дело с профи, и всякая оплошность могла привести к трагическому финалу. Видимо, приближался момент решительного выяснения отношений, и главное, что беспокоило югослава, — это количество преследователей. Если бегущий за ним отморозок не один, то спастись будет сложно. Мужчина хорошо сознавал, что гламурный супергерой, штабелями кладущий своих врагов и выходящий из самых горячих переделок без единой царапины — удел голливудского и вообще киношного мифотворчества. На деле всё обычно происходит гораздо прозаичнее и страшнее. В любом случае желательно до последнего избегать непосредственного единоборства с рукопашной, хотя при необходимости придётся суметь пойти и на это. Примерно тому же его учили и в спецшколе.

Велимир прошёл в своё время неплохую югославскую гэбэшную школу самообороны, стажировался в Советском Союзе и был в годы учёбы далеко не последним учеником. Впоследствии ему не раз приходилось исполнять опасные задания, и работа в контрразведке научила многому. Владел он и рукопашным боем, будучи вдобавок кандидатом в мастера спорта по боксу.

Тем не менее теперь, имея дело со столь нетривиальным противником «Инсайдом», Велимир подчас вставал в тупик, тем более что приходилось действовать в одиночку, без прикрытия со стороны коллег, а давно известно, что один в поле — не воин. Артур же, несмотря на свой ум и знания, не мог, разумеется, рассматриваться Велимиром в качестве профессионального помощника: югослав мог использовать своего нового знакомого только как советника или научного консультанта. Как жаль, что они не могли связаться сейчас и согласовать план последующих действий! Но обстоятельства вынуждали повременить со встречей и, по крайней мере, попробовать нейтрализовать идущего по их следу агента «Инсайда».

На секунду остановившись, Велимир краем глаза рассмотрел преследующего его человека. То был средних лет, рослый, крепкого телосложения мужчина, отличавшийся какой-то старомодностью внешнего вида и одежды: аристократичное лицо российского помещика николаевских времён, длинный просторный плащ, шляпа с полями, в руке увесистая трость с набалдашником. Совершенно не подходящая для растиражированного кинематографом образа бандита — широкогрудого буйвола с туповатой квадратной физиономией — внешность нисколько не мешала незнакомцу, по-видимому, быть тем, кем он и являлся, то есть шпиком и наёмным убийцей.

Мужчина не знал, что перед ним плавный секретный агент Фироза, Айвар Лаукгалс, выходец из латышской семьи, когда-то жестоко пострадавшей во времена советской аннексии Прибалтики. Он много лет работал на Фироза Акджара, и тот поручал Лаукгалу самые щекотливые дела, связанные с преследованием и ликвидацией неугодных «Инсайду» лиц, редко оставаясь внакладе. Хладнокровие и расчётливость агента органично соединялись у него с решительностью и отвагой, сочетаясь к тому же с огромной физической силой, нечувствительностью к своей и чужой боли и абсолютным равнодушием к человеческой жизни. Он любил действовать один и убивал без злобы и ярости, точно и легко, как механизм. Подобно танку, латыш разбивал любые препятствия, встающие на его пути, во всех ситуациях проявляя изощрённую хитрость и сохраняя необычайную выдержку.

Айвар с чуть заметной усмешкой тоже приостановился, а затем стал медленно приближаться, поигрывая тростью. В голове Велимира прокручивались вероятные сценарии ожидавшейся обоими схватки. Спустился вечер, на набережной было мало народу. Жертва оглянулась в надежде увидеть полицейскую машину, но сразу же отвергла поспешно возникшую идею. Полиция вряд ли была способна помочь ему: противник мог открыть огонь в любую минуту, и приближение патрульной машины его не остановит. Велимир подверг бы опасности жизни полицейских плюс своей собственной, только и всего. Он нутром чуял, что враг не уйдёт, и приготовился к бою.