Обычно это воспринималось нормально, но Имма обиделась:

– Неправда, Грязь Кошмаровна, меня все считают симпатичной! И даже красивой!

Грязь Кошмаровна подумала и честно сказала:

– Да, пожалуй. Просто я ведь втайне ненавижу всех молодых красивых женщин и никак не могу от этого избавиться. Извините, Имма.

Олег-Финансист, нетерпеливо слушавший пустой, как ему казалось, дамский разговор, не выдержал:

– Прошу прощения, дело не терпит!

Он в нескольких словах объяснил Грязи Кошмаровной, в чем заключается дело.

– Вы думаете, деньги могут изменить нашу жизнь? – спросила Грязь Кошмаровна.

– Уверен!

– Не знаю…

Грязь Кошмаровна сомневалась в полезности финансовой системы, но, с другой стороны, любые изменения в однообразной и унылой, на ее взгляд, жизни Бермудии ей нравились.

– Значит, вы хотите попасть к Председателю Мьянти?

– Да.

– Он пожелает видеть меня, конечно, но вряд ли захочет одновременно увидеть вас.

– А вы скажите, что рядом с вами молодой интересный мужчина. И он не утерпит, чтобы на меня не посмотреть.

– В излишней скромности вас не упрекнешь, – усмехнулась Грязь Кошмаровна. – И вы, я вижу, очень быстро поняли особенности бермудийских отношений.

– Не так уж они отличаются от обычных.

Грязь Кошмаровна связалась с Мьянти и сказала, что звонит просто так. Узнать, как и что. У нее все нормально. Сейчас вот общается с одним молодым интересным мужчиной.

– Это еще кто? – спросил Мьянти.

И тут же Грязь Кошмаровна вместе с Олегом-Финансистом оказалась там, где был Мьянти. Увидев Олега-Финансиста, он разочарованно сказал:

– А я-то думал…

И хотел удалить его, оставив Грязь Кошмаровну, но Олег-Финансист решительно сказал:

– Господин Председатель, мне кажется, вам небезынтересно увидеть, как может измениться жизнь государства!

Мьянти вздохнул. Чувства чувствами, а долг долгом. Правда, он не имеет права ничего решать в одиночку, поэтому Мьянти связался с Ольмеком, который немедленно появился.

Олег разложил на столе принесенные с собой образцы денег, показал на захваченном с собой компьютере четкие и ясные схемы будущего круговращения финансов Бермудии. Давал пояснения. Мьянти и Ольмек, зараженные его азартом, с любопытством разглядывали деньги и схемы.

– Как быстро, однако, вы все это сделали! – поразился Ольмек.

– Опыт, – скромно сказал Олег-Финансист.

– Что ж мы попробуем это внедрить. После выборов.

– А я думаю – сейчас, – не согласился Мьянти.

– Зачем такая спешка?

– А вы разве не видите, что происходит? Бермудия на грани войны – как никогда. По моим данным, ваши зеленые, отпущенные из тюрьмы, горят жаждой отомстить Мануэлю и уже сколачивают отряды. Мощный Удар готовит два теракта.

– Кто ему позволит? – запротестовал Ольмек.

– Вы позволили. Уже.

– А, ну да! – Ольмек сделал вид, что просто запамятовал. – Но ваши синие тоже собираются напасть!

– А я и не спорю. Значит, надо сбить их с толку. Государство стабильно тогда, когда людям некогда заниматься политикой.

– Считаете, что финансами можно сбить людей с толку?

– Насколько мне известно, они для этого во всем мире и существуют.

Олег-Финансист с этим не был согласен. Он, напротив, считал, что только финансы и наводят порядок в жизни людей. Но промолчал: какая разница, пусть Правители заблуждаются, главное – они согласны!

Тут он увидел, что сквозь потолок просачивается светящийся шар, в котором сидит король (он помнил его по футбольному матчу).

Печальный Принц снизился.

– Хотите что-то сказать, Ваше Высочество? – почтительно спросил Ольмек.

– Нет. Хотел, но… Ничего изменить нельзя… Извините…

И шар всплыл обратно.

– Странный он у вас, – заметил Олег-Финансист, имевший демократическую привычку без почтения отзываться о власти.

– Сами знаем, – сухо сказал Ольмек.

Благодаря бешеной энергии Олегов финансовая система начала действовать незамедлительно.

Как уже рассказывалось, в стародавние времена в Бермудии выживал лишь тот, кто имел достаточную силу воображелания, а слабые погибали, если только им не соглашался помочь кто-то более могущественный. И так было до тех пор, пока не организовалось общество, которое взяло на себя заботу о маломощных, предоставляя им услуги ЕС, а также обучая их, чтобы они и сами могли себя обеспечить. ЕС все пользовались охотно, обучались же с трудом, рассуждая, что торопиться некуда – Бермудия и так накормит и напоит, обует и оденет. Тот же Роджер-Обжора, как мы помним, слишком занятый своим улетным ускорителем, не научился воображелать даже куска пиццы, зато с легкостью мог оказаться в том месте, где этой пиццы сколько угодно. Правда, в последние дни он боялся удалиться от школы, потому что боцман Пит совсем озверел и подкарауливал его каждую минуту. Его выручали сильные одноклассники, он кормился в школьной столовой, но ему этого, конечно же, было мало.