Приятель не поехал вместе с остальными придворными в свите Эрмеары, не настолько он знатный, чтобы обязательно присутствовать на подобных мероприятиях. А вот если виконт уже успел узнать про задиру из таверны, это может быть интересно. Служанка сказала, во дворце Эригора нет, он куда-то ушёл утром, и Дан уже приготовился скучать до его возвращения, но не получилось. Пришёл господин Эйнерд, посмотрел рану, снова намазал и перебинтовал, проверил общее самочувствие и, ещё раз наказав пить капли, покинул фаворита. После лекарства накатила сонливость, и Данри снова задремал. Ну, а к обеду вернулся виконт.

– Ты почему в постели? – первым делом спросил Эригор, переступив порог спальни.

– Да так, приболел, – отмахнулся Дан. – Ничего серьёзного, к вечеру на ногах уже буду. Ну, узнал что-то? – нетерпеливо поинтересовался он и подался вперёд.

– Узнал. – Виконт помрачнел. Оглядевшись, подвинул к кровати кресло и уселся. – Убили парнишку того. Ночью.

Кинаро присвистнул и откинулся на подушки, заложив руки за голову.

– А знаешь, я не сильно-то удивлён, – протянул он. – Слишком уж наигранная вся сцена была. Ясно, что наниматель просто обязан был позаботиться о свидетелях. Вопрос, кому это надо и зачем. – Дан замолчал, созерцая потолок.

– Альдо? – неуверенно предложил Эригор. – Он единственный новенький в нашей компании. Ну, относительно новенький. Может, в доверие втереться хотел?

– Не, слишком уж явно. – Дан покачал головой. – Да и я не такой дурак, чтобы с ходу проникнуться доверием к тому, кто вроде как заступился за меня. Если этот герцог раньше тоже ошивался при дворе, а это так, по словам Хила, он должен соображать, что подобный ход неудачный. И потом, зачем ему набиваться мне в приятели? Я всего лишь любовник Эрмеары, – Кинаро хмыкнул, – через меня не получить ни титулы, ни влияние, ни чего другое вкусное.

– Кто тогда? – Виконт нахмурился.

– Неправильный вопрос, – рассеянно отозвался Дан. – Зачем, вот что важнее. Пойму мотив, пойму, кому это надо.

– Не мне, – тихо отозвался Эригор, и Кинаро знал, что он не врёт. За два года фаворит убедился, что тот не способен на подлость.

– Знаю, – так же тихо ответил Дан.

Они помолчали.

– Ладно, поправляйся. – Виконт встал. – Вечером увидимся, на приёме.

– Угу. – Раненый прикрыл глаза. – Увидимся…

Оставшись один, Данри принял трудное, но нужное решение: обратиться к Джоргару и попросить досье на тех, кому до сих пор если и не доверял слишком сильно, то хотя бы считал чуть больше, чем просто приятелями. Потому что кому-то из них понадобилось устроить нелепую сцену в таверне, а потом убить паренька, оказавшегося ненужным свидетелем. Кому-то, у кого вдруг возникла срочная необходимость доказать фавориту своё расположение. Ответы, зачем, могли скрываться в прошлом одного из его близких знакомых.

Кинаро длинно вздохнул и выпрямился, посмотрев на часы: пришло время снова принимать лекарство. А до вечера так далеко, и неизвестно, когда Эрмеара вернётся. Дан уже был согласен на её общество, только бы избавиться от скуки, он вообще не любил болеть.

Тиарна задумчиво разглядывала гардероб, выбирая, что надеть к вечернему приёму. На городскую прогулку она не поехала, просто-напросто проспав. Да и её величество Эрмеара не настолько щепетильна в соблюдении дворцового протокола, чтобы пересчитывать фрейлин по головам. И вообще, перед балом надо выспаться как следует, чтобы веселиться как можно дольше. Мурлыча под нос незамысловатую мелодию, Тиарна углубилась в гардеробную и почти час перебирала наряды, пока, наконец, не остановилась на платье из нежного лилового шёлка с вышивкой серебром. Отлично подойдёт, тем более леди ещё не надевала его.

Фрейлина с улыбкой вернулась в спальню и вышла в гостиную, собираясь пообедать. И застыла. На мозаичном столике лежал сложенный лист, к уголку которого была прикреплена тонкая красная лента. Вдоль спины девушки пробежала ледяная дрожь: только один человек оставлял такой оригинальный знак вместо подписи. А она, наивная, надеялась, что больше никогда не увидит от него посланий! Да и его самого тоже… Ведь прошло столько времени. Сглотнув, фрейлина осторожно приблизилась к столику, будто на нём лежала не безобидная записка, а ядовитая змея, и протянула к посланию дрожащие пальцы. Она не сомневалась, там содержатся указания, выполнить которые следовало со всем тщанием. Иначе неминуемо наказание, избежать которого Тиарне не удастся.

Как фрейлина и предполагала, автор записки в нескольких строчках высказал настоятельную просьбу выполнить его желание на предстоящем балу. Тиарна беззвучно охнула и опустилась на пол, выронив бумагу. Это будет очень, очень сложно. О том, что у неё может и не получиться, девушка старалась не думать. Она просто обязана приложить все усилия.

После обеда, когда вернулась Эрмеара, время пошло быстрее, да и самочувствие медленно, но верно улучшалось. Королева почитала Дану, потом они поиграли в карты, перекусили. Снова приходил Эйнерд и порадовал, что можно потихоньку вставать, только без резких движений, и вечером Кинаро в состоянии будет посетить приём. Хотя танцевать не рекомендовал. Королева при этом сморщила носик, фаворит заметил и, когда придворный маг ушёл, строго напомнил, что у неё будет другой партнёр на этом балу.

– Вредина, – фыркнула Эрми. – Между прочим, Тенрил удивился, что тебя нет! И спрашивал, почему ты не поехал. Он действительно не против общения с тобой, – с победным видом заявила государыня.

«И я даже догадываюсь, почему», – мысленно ответил Дан. Но, чёрт возьми, принц должен понимать, что своим расположением к любовнику невесты невольно убеждает её в том, что после свадьбы не стоит ничего менять! Хотя рано ещё что-то говорить, если у Тенрила получится влюбить в себя Эрмеару, это самый лучший выход из трудной ситуации. Кинаро демонстративно закатил глаза. Объяснять причины, по которым его высочество не спешил ссориться с фаворитом, он не собирался. Королева всё равно не станет слушать.