Первобытный человек полностью зависел от коллектива. По образному сравнению Маркса, «отдельный индивидуум не порвал еще пуповины, связывающей его с родом или общиной, и спаян с ними столь же тесно, как отдельная пчела с пчелиным ульем» [22] . Без полного подчинения личности коллективу последний не мог бы существовать при столь слабом развитии орудий труда и оружия. Именно это обстоятельство, а не бог, на что всегда упирают богословы, предопределило появление морали вместе с человеком. Здесь очень уместно вспомнить замечательную по глубине мысль Ленина, высказанную им в письме к Горькому: «В действительности «зоологический индивидуализм» обуздала не идея бога, обуздало его и первобытное стадо и первобытная коммуна» [23] .

В справедливости ленинской мысли убеждает нас анализ самих десяти заповедей Моисея. Ведь ясно же, что, например, заповедь «не убий» вошла в Библию из повседневной жизни людей той эпохи. Она отражала их племенную разобщенность, заставлявшую их сплачиваться перед внешним врагом. Вот почему эта заповедь имеет в виду борьбу с убийством соплеменников и, наоборот, поощряет кровопролитие по отношению ко всем инородцам и инаковерующим. Больше того, в следующей же главе, после изложения заповедей, в Библии оправдывается имевшая большое распространение в то время кровная месть: «А если будет вред, то отдай душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу» («Исход», 21, 23–24). То же самое можно сказать и о других заповедях.

Теперь осталось подвести итоги. Начнем хотя бы с того, что знания людей о своем прошлом не пришли сами собой, а были завоеваны ценой огромного труда, мучительных раздумий и даже жертв многих ученых на протяжении веков. Эти знания в отличие от противоречивых и совершенно несовместимых одно с другим религиозных представлении разных народов одинаковы для всех людей планеты.

А знаний накоплено немало. Они охватывают самые различные стороны происхождения общества. Человечество теперь знает, от каких обезьян и как оно могло произойти, какую роль в этом сыграл труд, почему и как вместе с ним появились речь и сознание, в том числе и мораль. Нет сомнений, что ученые в последующие годы обогатят нас новыми сведениями в этой всегда интересовавшей людей области знаний.

И поневоле у каждого пытливого человека встает вопрос: а что же может противопоставить науке религия. То же, что и две тысячи лет назад, — ни больше ни меньше. Проходят века, сменяются поколения, изменяются техника, наука, общественное устройство, не изменяются только представления религии о сущности человека, о его призвании, назначении, происхождении и т. д. Да и зачем им меняться? Ведь церковь уже владеет «вечными истинами»! И если в науке непрерывно происходит смена теорий, взглядов, идей, то тем хуже для нее, злорадствуют церковники: значит, она не истинна.

Нельзя без негодования читать подобные «доводы» современных схоластов, третирующих светлый разум человечества, охаивающих его достижения. Сравнивая прошлое и будущее науки и религии, воочию убеждаешься в громадном усилении первой и ослаблении второй, вопиющей нелепости подобных обвинений в адрес науки. Да и сами церковники чувствуют это, стремясь угнаться за наукой, подладиться под нее.

Современный американский богослов Моррис пишет: «Совершенно невозможно верить в Библию как полное и буквальное слово божие и верить в теорию эволюции. Более того, почти так же невозможно верить в личного бога любого типа, если верить в эволюцию… Эволюция по самой своей природе является материалистической, это не что иное, как попытка объяснить биологические факты в понятиях законов природы, без обращения к идее сверхъестественного или святого». К таким же выводам приходят и некоторые служители русской православной церкви. Один из них прямо признал: «Если считать человека правнуком обезьяны, то мы должны отвергнуть повествуемое Моисеем падение первого человека. Если падения не было, то и восстановления человека в первобытное, чистое состояние… не нужно. Если восстановления не требуется, то и восстановитель явиться не мог, — а если так, то и вера христианская со всеми ее последствиями есть заблуждение, заблуждение же надо вырвать с корнем…».

Лучше не скажешь…

Вот мы, читатель, и завершили свои путь. Если эта книжка помогла вам лучше представить действительный процесс происхождения человека и общества и всю несостоятельность библейской легенды о том, что бог сотворил первую пару людей по своему образу и подобию в каком-то пункте Ближнего Востока, что общество возникло в результате размножения и расселения ее потомства по всей земле, что его законы, в том числе и моральные, даны ему богом, то автор будет считать свою задачу выполненной.

И если у кого-нибудь возникнет побуждение порвать с прежними, ошибочными представлениями о возникновении людей, то пусть он сделает это с легким сердцем. Расстаться с привычными «удобными» представлениями, конечно, очень и очень трудно, болезненно. Но разве отказ от заблуждений не возвышает человека и в умственном и в моральном отношении? Вспомним Дарвина. Разве он смог бы достичь общепризнанных (в том числе и в среде церковников!) успехов, если бы не порвал с предрассудками? Поэтому избавление от неверных, пусть и впитанных с молоком матери, представлений является истинным счастьем. Вот именно счастьем, ибо расширение кругозора, знаний и есть одно из его проявлений.

Но может быть, не стоило предпринимать столь длительное путешествие в глубь веков? Ведь мы стоим на пороге коммунизма и какое нам дело до того, что было сотни тысяч лет назад? Создатель теории коммунизма Карл Маркс, как бы предвидя этот вопрос, заранее дал на него ответ: «Мы имеем только одну единственную науку, науку истории. Историю можно рассматривать с двух сторон, ее можно разделить на историю природы и историю людей. Однако обе эти стороны неразрывно связаны…» [24] . Справедливость этих слов Маркса подтверждена всем развитием науки, которое наглядно показывает, как история природы перешла затем в историю общества с его собственными законами развития, одинаковыми для всех народов.