– Я... Янек, - отзывается тот смущённо.

– Есть будешь? Садись, Янек.

Ещё бы он не будет! Да у него глаза, как у голодного лабрадора!

А ты кто?
– всё же осторожно спрашивает.

– Ванесса. Новенькая.
– Что ж, как Гала меня представила, так и буду называться.
– Будь добр, поищи сметанки, мёду, и что там ещё можно к блинам подать.

– А к блинам что-то подают?
– изумляется он.

– Варенье ещё можно. Рыбку всяческую, - просвещаю, выставляя на стол у окна тарелки, плошки для сметаны и розетки для сладкого.
– Сёмгу, форель слабосолёные. Икру можно, но насчёт этого не знаю, есть ли. Руки иди мой, между прочим.

Он спешит к раковине. Я плюхаю на его тарелку два самых аппетитных, толстых блина - а у меня только такие и получаются! Нора, сума перемётная, кладёт морду парню на колени, и преданно заглядывает в глаза. Всё почти как дома. Только сметана не в банке, а в крынке, и доставать её оттуда приходится кусками, ложкой.

Сердце моё тает, как кусок масла.

Возвращаюсь к плите. Блинопеченье - как конвейер, остановок не терпит.

После третьего захода парень, похоже, осоловел. Щеки зарумянились, живот заметно округлился, как у сытого котёнка.

– Постой, не засыпай.
– Пристраиваю на поднос стопу блинов, исходящую паром, сметану, мёд.
– Иди, отнеси Васюте на пробу. Кстати, он тебе кто?

– Дядька, - дожевав, отвечает парниша. Хоть и сыт, а на ходу отломил ещё кусочек и запихнул в рот. Подхватывает поднос, чистое полотенце из буфета и исчезает за дверью в зал. Я ставлю на плиту чайник. Есть в русской печке место для долгой готовки - на поду, но встречаются и с одной-двумя конфорками, для подогрева. Чутьё мне подсказывает, что чай или нечто похожее на него - в красивых фарфоровых банках в буфете. Заварив, подсаживаюсь к окошку. Видимо, хозяева здесь сами сиживают. А кто же ещё у Васюты в семье?

Да что я гадаю? Всего два стула к столу приставлены. Вот и ответ.

Из зала скорым шагом проходит Васюта. Довольный. Глаза блестят. Окидывает - нет, охватывает взглядом всех и всё. Хозяин.

– А сама-то что, до сих пор голодная?

Увлеклась, каюсь. В самом деле, от первого блина, что отложила себе на покушку, отщипнула, остальное из жалости скормила Норе. Приходится пояснить:

– Пока не закончу, от плиты не отхожу, чтобы ничего не сгорело. С блинами ухо востро надо держать!

Он качает головой. Достаёт две кружки, разливает чай. Ставит ещё тарелку.

– Но ведь закончила? Давай-ка, теперь я за тобой поухаживаю.

– ...Хозяйка, - говорит немного позже, и, видимо, в его понятии это высший комплимент.
– Пойдёшь ко мне?

Я давлюсь чаем.

– Вместо Ольги, - добавляет поспешно.
– Сама видишь - мне без работницы никак, а тебе ж всё равно место искать.

Мне становится смешно.

– А не боишься, - домогаться начну?

Он вздёргивает бровь.

– Не из таких ты. Женщина серьёзная. Там, у себя - замужем?

– Нет, - отрезаю.

– Понял. А Гала сказала - у тебя дочки.

– Дочки есть, мужа нет.
– Я отставляю чашку. Как всегда, при подобных разговорах настроение портится.
– И не было. И не будет. Всё?

– Всё, - он примирительно вскидывает ладони.
– Я ж только спросил! Приходи ко мне работать.

– Васюта, - я даже фыркаю.
– Одно дело - в удовольствие со сковородкой постоять, для души, и совсем другое - дни напролёт. А ты предлагаешь, чтобы я сама, добровольно, в это ярмо шею подставила?

– Так ведь ненадолго. За восемь дней я из здешних себе кого-никого подберу. А тебе, кроме того, что заплачу, помогу собраться. Да и почему ярмо? Тяжёлую работу сами справим, будешь здесь только командовать!

Я мысленно чертыхаюсь. Как ни крути, а податься некуда. Хотя, вроде бы, за первое попавшееся предложение не след хвататься, надо бы поискать... С другой стороны, в моём положении нечего капризничать, от добра добра не ищут. А денежка нужна. Интересно, во сколько мне эти сборы обойдутся? Местных цен я не знаю...

– Монет десять-двенадцать на всё - про всё, - подаёт голос Васюта. Надо же, это я вслух думать начала, вот он и отозвался.
– Бронь хорошая или кольчуга - пять монет потянет...

– Васюта, какая бронь! Она весит немеряно! Да к тому же, на мой бюст, извини, ни одна кольчуга не налезет!

– Значит, хороший бюст, - замечает Васюта рассеяно.
– Мне нравится... Говорю же - нравится, чего сердишься? Я ж хвалю, а не лапаю. Не хочешь железо не себе таскать - найдём кожу или стёганку, их и подогнать легче. От меча особо не уберегут, но скользящие удары сдюжат.