— Князь Радмир, — словно желая побыстрее ответить на незаданный вопрос ученицы, вежливо и отстраненно обратился Саргенс к ее батюшке, — до поворота вы поедете на тэрхах. Ваши эти, крайние, вот два браслета.

— Спасибо, — так же учтиво поблагодарил князь и, кивнув одному из воинов: — Борд, ты со мной, — полез на тэрха.

— Вот твой браслет, Эвеста, — негромко сообщил Саргенс и указал на животное с двумя седлами, а затем еще тише приказал: — Конюх, помоги чародейке сесть в переднее кресло.

И не успела Веся ни усмехнуться, ни охнуть, как оказалась сидящей на огромном буром звере, в мягком, обтянутом медвежьей шкурой кресле. Некоторое время девушка крутилась, изучая незнакомое седло и с каждой секундой убеждаясь, что оно еще удобнее, чем обычные седла тэрхов. Видимо, этому способствовала величина зверя, позволяющая сделать подножку и более высокую спинку. Рядом с креслом, под подлокотником, нашелся аккуратный плетеный ящичек, и любопытная куница немедленно туда заглянула. И осталась довольна, обнаружив кроме собственного туеска с орехами еще несколько туесков, свертков и большую серебряную флягу, а также серебряную кружечку, предусмотрительно привязанную шнурком.

— Саргенс, — в тихом голосе Береста под тонкой коркой покорности бушевала гроза, и молнии только чудом не сыпались из глаз, — что-то переменилось?

— Нет, — ровно отозвался чародей, — уходим через пару минут, можешь попрощаться с братом. Ольсен, вот твой тэрх, держи браслет.

— И как я на такую громадину взберусь? — по привычке забурчал мельник. И тотчас, повинуясь неслышному приказу чародея, Конюх легко водрузил старика на выделенного ему тэрха. — Темные силы! А предупреждать можно или нет?

— Иногда не нужно, — хмуро пробормотала Веся, все яснее начиная понимать, что сегодняшняя проверка устроена не столько для нее, сколько для жениха.

И это ей не понравилось. Нет, проверять нужно, попробовала она уже прикинуть, как сама пустила бы сюда новичка, имеющего неизмеренную и неукрощенную силу. Но и брать в расчет славу и заслуги каждого тоже нужно… и лучше всего будет, если Бересту она все наедине объяснит сама. И про проверки, и про себя, и про их новый дом… а пока просто подаст ему небольшую подсказку… а кто еще, кроме нее?

— Конюх, — одними губами шепнула куница, — посади Ардеста в седло позади меня.

Внезапно оказавшись в дорожном кресле, Берест не стал ругаться, как дед, лишь недобро засопел, и Веся, торопливо повернувшись к нему и глядя прямо в глаза, подала на раскрытой ладошке горсть орешков. Постаравшись как можно выше поднять рукав куртки, чтобы выглянул краешек обручального браслета.

— Веся? — неверяще вглядываясь то в ставший неузнаваемым браслет, то в не менее незнакомую девушку, шепнул княжич, и она поправила его так же тихо.

— Эвеста, милый. Орехи будешь?

— Буду. — Он осторожно выбрал лакомство у нее из ладошки, словно невзначай отодвинув рукав еще выше, рассмотрел браслет и задумчиво прищурился.

— Пора, — скомандовал Саргенс, и направил тэрха в отъехавшие в сторону ворота. — Эвеста, вы последние.

— Хорошо, мастер Саргенс, — кротко ответила куница и лукаво усмехнулась, именно об этом она и мечтала.

А когда чародей проезжал мимо, проследила за ним взглядом и проглотила собственную насмешку. В огромной плетеной корзине, привязанной к тэрху позади кресла Саргенса, как в люльке спал Рыж, а из-за закрытой двери конюшни доносился жалобный вой Проныры.

— Веся… — поймав этот взгляд, ястреб мгновенно сделал верные выводы, но она хмуро возразила:

— Эвеста. Или просто Эвес.

— Хорошо. — Он проследил, как она направляет зверя вслед за дедом, намеренно придержавшим своего тэрха и тихо осведомился: — Это морок?

— Не совсем. — Сейчас, пока они не отъехали подальше и отряд еще не успел растянуться по скалистой тропке, Веся не желала ничего пояснять, точно зная, у них есть не менее суток на то, чтобы отыскать Кастину и вернуться.

Значит, время на объяснение она еще успеет выбрать. Но вот одно нужно сказать жениху сейчас, чтоб успел свыкнуться с мыслью и перестал видеть в чародеях преграду к своему счастью.

— Не можешь говорить, — догадался он.

— Могу… но это не к спеху. Тебе дать еще орешков? И еда у нас есть, и питье, Саргенс решил ехать без остановки.

— Я уже понял, — кивнул он на лошадей, словно на привязи бегущих позади тэрхов.

— Ты у меня вообще умница, — боком устроившись в своём кресле, куница нежно погладила щеку склонившегося к ней ястреба.