Шрифт:
Кажется, он закатил глаза от вопроса:
— Доджер рассказал тебе?
— Ну, не всё. Он сказал, что тебе и твоим братьям принадлежит спортзал, и ты в нём менеджер. И больше ничего.
Он вздохнул и опустил руки.
— Я удивлён. Обычно Доджер болтун. Спортзал принадлежал моему отцу, пока тот не ушёл на пенсию и не передал дело нам. Они с мамой собирались путешествовать. Я больше других братьев был заинтересован в этом бизнесе, — он пожал плечами, — а Додж – единственный, кому интересны только тренировки. Спортзал находится в нескольких кварталах отсюда.
Я сидела слегка стукнутая и поглупевшая. Это было лучшее, что Камден когда-либо говорил мне. Ещё удивительнее было понимать, как он предоставил информацию: рассказал именно то, что я хотела узнать, коротко и лаконично.
— Хм, я вроде пару раз проезжала мимо него. Я правильно улавливаю: Дагаут, [8] Камден, [9] Доджер [10] ... У твоих родителей любовь к бейсболу?
— Ты быстро догадалась, — его рот изогнулся в улыбке.
8
Дагаут - Академия бейсбола Дагаут, а также дагаут в бейсболе – это скамейка под навесом на краю бейсбольного поля, где во время матча находятся игроки, не принимающие участия в игре в данный момент, запасные игроки, тренер.
9
Камден – «Камден» профессиональная бейсбольная команда, названа в честь города Камден в штате Нью-Джерси.
10
Доджер - «Лос-Анджелес Доджерс» профессиональный бейсбольный клуб, выступающий в Западном дивизионе Национальной лиги Главной лиги бейсбола (МЛБ).
— Значит, и двух других братьев назвали в честь чего-то, связанного с бейсболом?
— Ага.
Мы опять вернулись к коротким ответам.
— Поделишься?
— Моего старшего брата зовут Тёрнер, [11] а младшего Ригли. [12]
Я ухмыльнулась:
— Редкие имена. Твои родители большие оригиналы и без ума от бейсбола.
— Что-то типа того, — он осторожно посмотрел на меня. — Моя очередь?
Я уткнулась в свою кофейную чашку. Пар всё ещё поднимался над ней.
11
Тёрнер - школа бейсбола «Тёрнер», а ещё есть довольно известный бейсболист Крис Тёрнер.
12
Ригли - «Ригли филдс», стадион для игры в бейсбол, находится в Чикаго.
— Твоя очередь для чего?
— Задавать вопросы.
Моё сердце застучало быстрее:
— Что ты хочешь знать?
Он лукаво посмотрел на меня:
— Почему между тобой и сестрой такая большая разница в возрасте?
Я совсем не хотела говорить о моей семье, в особенности, о маме, но он рассказал о своей, так что мне придётся ответить взаимностью:
— Моя мама забеременела мной, когда ещё училась в школе. Тот, кто выступил донором спермы, — Камден поднял одну бровь, — свалил сразу же, как только она рассказала о моём появлении. Она растила меня одна, а через двенадцать лет объявила, что у нас будет Сара.
Не знаю, ожидал ли он чего-нибудь подобного; большего рассказывать я была не намерена.
— Она твой единственный родственник?
Я кивнула. Его тело переместилось, когда он потянулся за чашкой кофе, а я жадно смотрела, как его мышцы группируются под кожей. Его глаза сузились, и я поняла, что он видел, как я оцениваю его.
— Что ты знаешь о тренажёрном зале?
Смена темы позволила мне взять паузу в разговоре. Наше общение становилось всё необычнее. Ему действительно важен ответ, а я чувствую к таким местам почти отвращение.
— Ну, я слышала, что они существуют. Мейси ходила в такой зал не так давно. Она пыталась привлечь внимание одного парня, который тоже там занимался, но ничего не получилось. Она отказалась от этих походов, потому что не хотела предлагать ему себя дважды, и потому что девушкам не обязательно посещать подобные места. Её тело и так практически совершенно.
Камден скривил губы, как будто то, что я сказала, имело дурной вкус:
— Во-первых, ходить в тренажёрный зал ради привлечения внимания парней просто глупо. А во-вторых, мне всё равно, как ты выглядишь, но заниматься собой нужно каждому.
Я поёрзала на стуле. Эта тема была ещё более запретной, нежели повествование о похождениях моей мамы. Я и так чувствовала себя не в своей тарелке. А когда этот Адонис, с которым приходилось жить вместе, стоя напротив, стал разглядывать меня так, как будто его комментарий касается моей внешности, я ощетинилась.
— Что это должно означать?
Он сделал шаг вперёд, как будто зная, что я буду препираться с ним по этому поводу:
— Именно то, что я сказал: неважно, какой человек – тощий, толстый, высокого роста или маленького, с хорошей фигурой или бесформенный. Заниматься своим телом должен каждый.
Это про меня, или просто мои уши услышали только слово «толстый»? Я знала, что слишком остро реагирую, но внезапно мне захотелось этого противостояния:
— Почему мне кажется, что это камень в мой огород, а, Камден?
Он дёрнулся от моих слов:
— Что? Это обобщённое высказывание. Почему ты приняла его на свой счёт?
Я закатила глаза и спрыгнула со своего места. Обогнув столешницу, пошла и вылила остатки кофе в раковину:
— О, дай-ка подумать! Я помню, что ты сказал обо мне в тот день, когда я подписывала документы, и я видела твой красноречивый взгляд. Я отлично всё поняла. Я знаю, что не худышка и не сижу на диете. Но кто ты, к чёрту, такой, чтобы судить меня и мою жизнь? Если бы я переместила свою толстую задницу в спортзал, я бы приседала там вместе с теми тощими девочками, которых ты приводишь в свою комнату!