Ян же, набив желудок еще первой порцией капусты, вовсю рассматривал хоромы двоюродного брата. А хорошо тот отстроился. Дом - аж на три комнаты, общую и две спальни. Отдельно детская и комната Стана с Яргой. Это не домик Яна, где одна комната была и спальней, и гостиной, и столовой. Хотя оно и понятно: староста деревни, как-никак. Положено.

– Да не голоси ты, дуреха. Живы остались, руки есть, отстроются. Главное, что унесли самое ценное. Ты мне толком расскажи, чего тебе надо будет собрать.

Ян, вяло ковыряя ложкой капусту (первая порция была вполне приличной и голод уже был утолен), начал перечислять:

– Ну... Мяса и рыбы у нас достаточно, а вот...

– Батя!
– в дом буквально влетел парнишка лет двенадцати и с порога выпалил: - Там Дерен из города вернулся! Сейчас сюда с остальными мужиками придет. Меня послали тебя предупредить.

Стан с Яргой переглянулись, потом посмотрели на Яна.

– Давай в нашу спальню, быстро. Ярга, убирай со стола. Таль, не стой столбом, у тебя что, дел больше нет? На кого стадо бросил?

Ян заскочил в комнату и закрыл занавеску, служившую дверью, Ярга моментально убрала к печи тарелку с недоеденой капустой, а сам Стан сел во главу стола. И уже через пару минут в дом вошли крестьяне, громко желая здоровья хозяину и с неохотой желая того же Темному Властелину.

– А где ж сам Дерен?
– спросил Стан.

– Да он пошел занести гостинцы домой. Сейчас придет.

Гостинцы - это хорошо. Значит, цены темные в городе особо не взвинтили. Значит, можно будет если что там часть товаров купить.

– О, а вот и Дерен идет.

Ян весь превратился в слух. И чем больше он слушал о том, какие порядки темные установили в городе, тем больше мрачнел. Проверка всех въезжающих и выезжающих из города, патрули из орков, обязательные часы почитания Темного Властелина, запрет на светлые амулеты и активную магию. Цены были жестко зафиксированы на одном уровне и никто из купцов-торговцев не решался их поднимать или снижать. А рынок рабов на лобном месте? И выставленные на продажу преступники? И не только преступники, но и остатки войска светлых, захваченных в плен...

– И во сколько же светлые оценили воинов?
– спросил кто-то, после минуты гробовой тишины.

– Да в том-то и дело, что еще никто не знает. Их не продают, хоть и держат на рынке. Говорят, что ждут темных купцов. А преступников и должников каждого по-своему оценивают. Кто посильнее и покрасивше - того дороже ценят, кто калека или больной - почти даром забрать можно. Только вот если с должников ошейник можно и сразу снять, то с преступников ошейники снимать запрещено.

– Ну и правильно, нечего им было закон переступать, - буркнул кто-то.

– Это, конечно, все занимательно, но все же меня, лично, радует то, что они цены не дают задирать или сбивать.

– Это не так хорошо, как ты думаешь, Фран. Если раньше ты приезжал в город и мог продать то же пшено или гречку подешевле, но сразу мешками, то сейчас или самому придется стоять целый день, пока не раскупят по четверти или восьмушке мешка, или продавать купцу, возможно, по цене еще меньшей.

– Тут ты не совсем прав, Лирн...

Дальнейшие споры мужиков между собой Яна особо не заботили. Главное, что он не только узнал, что с деревней все в порядке, но и смог узнать новости о темных в городе. Да еще и со Станом, считай, договорился о крупах и овощах. Теперь осталось только дождаться, пока мужики разойдутся, наспорившись всласть.

* * *

– И все же, мэтр, я с вами не согласна. В открытом бою, когда в сражении участвуют две крупные армии, заклинания прямого воздействия всегда эффективнее.

Мэтр Йорген Брим только скупо улыбнулся, пригубив вино.

– Вот именно поэтому ваши войска проигрывают нашим. Уничтожить проще, чем вывести из строя, да. Но, во-первых, вы уничтожаете живую силу и превращаете её в неживую. Тем самым, конечно, временно получаете передышку. Пока некромант не поднимет трупы и не получит отряд довольно шустрых марионеток, которые не чувствуют боли и страха. И вашим воинам приходится гораздо хуже. А что было бы, если бы вместо простого "Метеоритного дождя" использовался "Ледяной ужас" или "Массовая немощь", сопоставимые с затратами магической энергии? Сражаться воины бы не смогли на протяжении пары часов точно. За это время исход боя был бы понятен. И чаще всего не в вашу пользу. Вот и получается, что темный маг не только победил, но еще и получил прибыль в размере одной двадцатой плененных.

Мэтресса несколько раз хлопнула глазами. Потом как-то сникла и сказала:

– Никак не привыкну к тому, что у вас разрешено торговать разумными, как скотом.

Мэтр лишь фыркнул и сказал:

– Если он ведет себя, как скот, нарушая законы, он перестает быть разумным. Ну, а во время войны... Как по-мне, так лучше остаться жить, пусть и в ошейнике, чем умереть.

– А у нас считают наоборот, лучше умереть с оружием в руках, сражаясь до последнего, чем потерять свободу.

– Почему же вы тогда сдали город, а не стали защищать его до последнего воина?
– лукаво спросил мэтр.