И еще одно новое лицо. Чернявая крестьянка в поношеном платье с волосами, забранными под косынку. Тоже без товаров, тоже с полупустой сумкой за плечами. Но в сапогах, не босая. Правда, сапоги явно мужские, не по ноге, кое-как намотанные портянки даже видно. Чего ж вырядилась в сапоги, раз носить их не умеешь? Ха, а кинжальчик-то на поясе имеется. И, судя по рукояти, довольно хороший кинжальчик. Стоит сразу за толстухой с яйцами, но заметил её Лорг только сейчас. Ну да, за этой бабищей мало кого вообще разглядеть можно. Если бы из города не выезжал очередной крестьянин на телеге и девчушка не подвинулась бы вправо, чтобы пропустить его - так бы и не увидел. О, и маг как-то оживился. Видимо, тоже приметил что-то странное. Копченая рыба удостоилась лишь одного взгляда и заветное "чисто" прозвучало как никогда быстро. Командир чуть удивленно, но также быстро записал количество рыбин. То же повторилось и с двумя корзинами яиц. Вот и голубоглазая черноволосая дева.

– Имя?
– бросив продолжительный взгляд на девушку, спросил командир.

– Эта... Энькой кличут меня, - чуть засмущавшись, девушка принялась теребить свою юбку.

Мда... одежда пыльная, руки грязные, ногти поломаны. Не могла что ли в ручье всполоснуться, когда в город шла?

– Откуда? Где живешь, в смысле...
– увидев немой вопрос в глазах девчушки сказал командир.

– Так эта... Мы с батей в лесу жили, у болота.

Командир переглянулся с магом.

– Возле какого болота? Деревни рядом есть?

– Неа. Рядом - нет. Батя говорил, что далеко есть Верхние ручьи и Брусницы какие-то. Ну как, далеко... Эта... Дня два пути через лес, как-то так.

– Вы что, с отцом одни жили?
– вмешался в разговор маг.

– Ага. Батя не любил других. Говорил, что они эта... мамку сгубили. Потому ни сам не ходил к ним, ни меня не пускал.

Маг и командир еще раз переглянулись.

– Так ты что, отца ослушалась?
– снова спросил маг.

– Да нет, что вы, - удивленно сказала она.
– Эта... Наоборот. Он это, на охоте, того... Вепрь его подрал, а рана глубокая оказалась, да грязная. Помер он дня четыре назад. А мне наказал сюда идти. Сказал, выйдешь из лесу к дороге, а потом по дороге к большому городу подойдешь. Эта... Скарб заберешь и кинжал. А что дальше делать - не успел сказать. Помер.

Хлюпнув носом, закончила она.

– Звали его как?
– сухо спросил маг, не терпевший "всяческой сырости".

– Эта... Морином вроде... Не знаю-ю-ю...

– Дурища...
– процедил с пренебрежением сквозь зубы маг.
– Прекрати реветь. Покажи кинжал.

Девчушка, все ещё шмыгая носом, достала кижал из ножен и подала его рукоятью вперед. Дура-дурой, а как правильно оружие подавать знает. Не стала лезвием в мага тыкать. Странная... Хотя, может папаша её хоть этому научил? Это ж надо, всю жизнь в лесу прожить, около болота какого-то. Так... Брусницы... Верхние ручьи... Вроде между ними какое-то болото и имелось. Только местные на него ни ногой. "Проклятое" и все. И если этот самый Морин действительно не хотел иметь с ними дела... Неужели кто-то из крестьян действительно виноват в смерти матери это девушки? Странно... Маг тем временем внимательно осмотрел кинжал и, передав его командиру, спросил:

– Отец тебе про травы рассказывал?
– спросил маг немного успокоившуюся девчушку.

– Ну да, говорил, - продолжая шмыгать носом, сказала она.

– А ты видела, как он этим кинжалом на земле или песке чертил? Видела разноцветные линии, которые возникали под лезвием?

– Эта... неа. Кинжал мамкин. Но я часто его брала, а потом он свечением окутывался. Бате пару раз рассказывала, он лишь хмурился и говорил, чтобы я так больше не делала. Но мне так это нравилось... А чего, нельзя было?
– с тревогой спросила девчушка.

Лорг переглянулся с остальными из пятерки. Кинжал-то скорее всего для чарования использовался. То есть сама девчушка со способностями к магии получается. И силу кое-как, но умеет направлять. Да если бы её отец вовремя отдал бы в обучение, быть может, была бы магом. Вот тебе и крестьянка с болота...

– Можно. Только раньше надо было в город идти. Взрослая ты слишком для того, чтобы дар теперь развивать, - с ноткой сожаления сказал маг.
– Но, раз травы знаешь, можешь устроиться к аптекарю в помощницы. Для варки зелий и простых зачарований много силы не надо, справишься. Кто такой аптекарь хоть знаешь?

– Ну... Эта...
– засмущалась девушка вновь.
– Узнаю, чего там.

– Тогда проходи. Устроишься на постоялый двор, спросишь, как пройти в городской совет. Там тебе выпишут бумаги. А потом уже и к аптекарю зайдешь. Давай, проходи, не задерживай очередь, - с легкими нотками раздражения закончил маг.

А когда девчушка прошла, сказал командиру:

– Запиши, обнаружен нераскрытый магический потенциал в двадцать пять - тридцать единиц. Был бы наблюдатель из академии - прямиком бы к нему направил. Дурень отец. Дочери жизнь загубил.

– Странная какая-то история, - заметил командир.
– Думаете, господин Фарн, такое действительно могло произойти?

– Могло произойти все, что угодно, - начиная проверять кувшины с молоком, ответил маг.
– Пусть несостыковками в истории занимается тайная служба, если им захочется, командир Горкс. Наша задача не пропустить в город ничего опасного. В этой девушке опасного было не больше, чем в корзинке с яйцами. Даже если и представить, что она - светлая обученная чародейка, в чем я лично сомневаюсь, она ничего не сможет сделать на территории Оренса. Тем более, в одиночку. Чисто.