Продолжая спуск, искали они две одинаковые, в твердой уверенности, что таких не бывает.

Снилось им, что достигли они в своем спуске – равнины сказочной, солнечным светом залитой, на которой начинается граница земли обетованной! Снилось им, что одежда и обувь на них высохли, и идут они уже налегке! И стало им вдруг легко и радостно! И почувствовали они встречу с чем-то очень хорошим, и преисполнились души их приятным ожиданием!

Попав на секунду в состояние невесомости, люди кричат – «как хорошо падать»! И не нужно удивляться, что они за одну секунду, что то прокричать могут! Это ведь не простая секунда – а секунда «сновидения»!

Говорят знающие люди, что сновидения мимолетны. Нам иногда кажется, что сновидение тянулось много часов, а оно проскочило в секунды. Просто интенсивность работы мозга во сне совсем другая.

За эту секунду, вспоминаются перенесенные ими боли мучительные! И пугает их даже мысль о возвращении, о путешествии в горы! Карабкаться снова? Тысячу лет? И хочется остаться навсегда в невесомости вместе со всеми! И за эту секунду им даже казаться начинает, что они в невесомости – путешествие свое продолжат!

Но кончается эта волшебная секунда, как все хорошее, и рушатся в пропасть люди, вместе с вагонами этими «проклятыми»! Там внизу, ждет их пустота бездонная, ждет СМЕРТЬ, ждет УНИЧТОЖЕНИЕ! И летят все в БЕЗДНУ, в темноту, в СМЕРТЬ!

И пришло время – уходить. Улетать кучей переплетенных мягких тел. Уходить из одуряющих запахов весны в запах спекшейся крови, в запах мясной лавки, в запах мокрого песка и сосновых корней.

Потом удар. Для всех без исключения народов этот удар – одинаков! Сначала чудовищная боль, боль хуже смерти переполняет тело и душу народа. Он осознает: у всех переломаны руки и ноги, хребет и шея, все в крови, все болью пропитано у всех! И если кто-нибудь заглянул бы в лица этих погибающих людей, замер бы от восторга и ужаса. В момент, когда наступает смерть, лицо убиваемого выражает столько эмоций, словно в доли секунды человек смог услышать сразу весь «Реквием» Моцарта или прочитать «Шинель» Гоголя.

Разные в людях чувства, но чувства убиваемых – не мимолетны. Время для них течет совсем не так, как для тех, кто пока остается жить. За доли секунды, за самые последние доли убиваемые успевают прожить, понять и прочувствовать больше, чем успели за долгие годы, а может быть, больше, чем за всю жизнь. Каждому свое. Один в момент смерти переполнен яростью, другой – неутоленной жаждой мести, третий вдруг понимает сладость смирения и умирает в блаженстве, прощая врагов.

Разломал удар головы, всем! Рассматривай содержимое. И летят головы, с раскрытыми ртами, с высунутыми языками, с полуприкрытыми теперь уже навеки глазами. И не думали они, и не гадали, что уйти им из этой жизни выпадет так! Но выпало так.

А ведь все для них так славно начиналось. А завершается так плохо: уходят в небытие! А затем пустота пропасти поглощает всю эту массу! И исчез народ. Не погиб, не умер, а именно исчез! Как будто и не было его никогда на этой земле!

Где-то далеко-далеко за березовой рощей, за лесным озером тихо струится мелодия. Это прощальная мелодия их матери – земли, звучит для них, и зовет – не уходить. Но никто из них никогда уже не услышит ее!

И вот перед самой границей земли обетованной, страны бессмертных, вдруг позвал путников чей-то неслышимый ласковый голос. И вдруг чьим-то чужим знанием поняли они, что на этой границе судьба их решиться должна. Там ждет их смерть. Поманила их смерть сладкой грустью: идите ко мне! И потянуло их к смерти той тягой непреодолимой, которая миллионы лет подряд бросает косяки благородных лососей в верховья диких порожистых рек, которая гонит самцов и самок на адский труд против ревущих водопадов, сквозь тысячи опасностей – к смерти!

Нет страха больше, чем страх ожидания смерти! На протяжении всей нашей жизни, этот страх медленно сводит нас с ума! Мы, неизменно возвращаемся к мыслям о ней и пытаемся спрятаться от нее где-нибудь! Мы надеемся обмануть ее и задержаться еще немного, на этой земле – хоть на год, хоть на день, хоть на секундочку! Но все усилия оказываются тщетными! В определенный час, она внезапно появляется перед нами, и нам ничего не остается – как улыбнуться ей своей тихой улыбкой.

Так случилось и с четырьмя нашими путниками: она встретила их без предупреждения, на границе чудесной страны бессмертных! И, молча расправив над ними свои крылья, вручила каждому из них «ДАР БЕССММЕРТИЯ»!

В этот момент, тело каждого, вступило в битву с силой смерти! Так уж мы устроены, что стараемся все держать под контролем. Поэтому всегда встречаем все, что с нами происходит с недоверием и страхом. Так случилось и с нашими путниками: их тела сжались от страха и внутреннего напряжения и вступили в борьбу с силой смерти! А борьба – это всегда боль! И нет страшнее боли, чем боль получения Дара бессмертия! Внезапно ощущаешь себя так, как будто бы ты весь, до последней клеточки соткан из боли! Гудит голова колокольным набатом, чугунные молоты дробят позвоночник. Руки произвольно шевелятся, в горле застывает крик! Начинает казаться, что вместо того чтобы стать бессмертным, ты разваливаешься на части! При этом становиться невыносимо жалко себя!

Но вспомнили наши путники искусство бессмертия. Вспомнили, что так происходит метаморфоза превращения из «смертной гусеницы» в «бессмертную бабочку»! Вспомнили они это и стали безжалостным! И решили пройти через эту боль, чтобы стать существами бессмертными! И решили – не жалеть жизни, ни своей, ни чужой. И не цепляться за нее. А смириться и принять ДАР Бессмертия с кроткой улыбкой, как подобает воину! И стало им от этого радостно. И совсем не страшно. И утихла боль! И наступило блаженство. Их перестало волновать – что думают и говорят о них другие люди! Их перестал мучать вопрос – проснуться ли они еще раз? А если проснуться, то где? Им не хотелось знать, умирают ли он в куче теплых трупов, в братской могиле или просто засыпают в родной постели, среди родных, друзей и цветов. Им стало все это безразлично! Не все ли равно? Им просто хотелось спать. И они засыпали в блаженстве. Их неудержимо влекло в сказочную страну, в бесконечный скользящий полет, подаренный смертью.