Пока шли, я набрал Жинваля. Причем сделал это так, чтобы не видели провожатые. Приложив болталку к уху, заговорил:

– Меня тут отдел правосудия задержал, если что, ты знаешь, что делать, - провожатый рванул ко мне, намереваясь выхватить болталку. Я увернулся, продолжая разговор, - предупреди всех, - теперь можно было сдаваться. Провожатые в панике пытались вырвать у меня болталку. Дурачки, откуда вам знать, что болталка мне вовсе не нужна. Это лишь прикрытие. Теперь все дальнейшие события можно списать на мою команду.

– Что вы делаете. Это мой амулет, имею полное право пользоваться, - искренне возмутился я. Соглядатаи взяли себя в руки.

– Господин серый, настоятельно, - выделил говоривший это слово, - прошу вас не пользоваться болталкой. Вам все объяснят на месте.

Не знаю, как он сообщил начальству, или было запланировано, но через сто метро к нам подкатил воронок. Сыщики вместе со мной забрались вовнутрь. Возможности звонить у меня больше не было. Это они так думали. На самом деле я оповещал всех своих людей о происходящем. Оповещал только тех, кто под подчинением, утечка информации мне ни к чему. До отдельного приказа, будут думать, что все в неведении. До места добрались минут за десять. Я даже знал, куда меня доставили. За время, проведенное в столице, месторасположение городской тюрьмы я успел узнать. Меня привезли прямо в тюрьму. Вывели внутри тюремного двора со всеми предосторожностями. Мешок на голову, руки за спину, повели по лестнице в подвал. Крепкие провожатые впечатывают меня в жесткий стул. Мои руки стягивают ремнями. Справившись со своей задачей, конвоиры уходят. Я, конечно, знаю, что напротив меня сидит человек. Сидит, не шевелясь, наверное, готовится. Меня обыскали, болталку и деньги выложили на стол перед дознавателем.

Минут пять стоит тишина, я сижу, не дергаюсь. Приняв, наконец, решение, дознаватель поднялся со стула. Подойдя ко мне, стаскивает мешок с головы. Мне в лицо светит яркий, магический светильник. Ну, прямо, как в застенки к чекистам попал. Лица следователя не видно, зато метка поставлена. Я вообще последнее время почти на всех, с кем пересекаюсь, ставлю метки.

– Когда и где вы родились, - раздается ровный голос из тени за светляком. Я чуть со стула не рухнул от смеха, хорошо руки были привязаны. Нет, ну надо такое совпадение в другом мире. Следователь моего веселья не оценил. Поднявшись со стула, зарядил мне со всей силы в солнечное сплетение. Щит погасил удар, но мне пришлось изображать последствия. Когда я откашлялся, и смог нормально дышать, следователь повторил вопрос:

– Когда и где вы родились?

– Зря стараетесь, у меня на память блок поставлен.

– Место вашего рождения является секретом?

– Я много чего вообще не помню. Только последние несколько месяцев.

– Тем хуже для вас.

– Кто ваш работодатель?

– Блок в памяти на все вопросы о нем.

– С кем из людей вашего работодателя вы поддерживаете связь здесь?

– Ни с кем. Команду по продаже я набираю сам.

– Скажите, откуда у вас костюм из эльфийского шелка?

Пришлось задуматься. Не могу сказать, что я его шил в городе, проверят враз. Черт, придется говорить, что он у меня давно.

– Сколько себя помню, костюм был среди моих вещей.

– Откуда он у вас вы не помните?

– Нет. Может, я раньше был богат и пошил себе такой?

– Почему столь необычный фасон?

– Не знаю. Сам удивляюсь. Он не похож на модные костюмы столицы.

– Почему вы ходите в люмините.

– Маг сказал нельзя снимать. Мне становится страшно. Инквизиторы попробовали, так у них человек умер рядом со мною. Мне даже бумагу выдали, она у вас на столе.

– Как вы думаете, почему вы здесь.

– Вас попросил надавить на меня господин Вузельтус из налоговой инспекции, поскольку хочет отнять у меня водочное дело. Или граф Алимандор, потому, что я купил у банка его имение с землей.

– Серый, хватит ломать комедию, - хлопнул ладонью по столу дознаватель.
– Ты задержан за шпионаж против Селии. Очень скоро ты перестанешь улыбаться, - прошипел мне в лицо дознаватель.

Вот это да. Такого поворота я точно не ожидал. Похоже, отделу правосудия надоело тратить время на слежку, решили пойти ва-банк.

– Полная чушь. Не знаю, в чью больную голову пришла, - договорить я не успел. Кулак дознавателя крепко врезал по моему лицу.

– Игры кончились, Серый. Ты знаешь, что у нас предусмотрено за шпионаж? Можешь не отвечать. Я тебе скажу, тебя будут четвертовать, причем долго и вдумчиво.

– Прямо сейчас начнете?
– еще удар кулака по лицу. Ребята, похоже, не шутят. Только не понимаю, чего они от меня хотят, если на мне блок поставлен.
– На мне блок стоит, чего вы от меня хотите узнать?

– Ты сам сказал, что блок на то, что было раньше. Сейчас ты мне расскажешь про явки, свою сеть, цели.

– Почему вы думаете, что на такую информацию блока нет?

– Не переживай, твои сообщники уже дают показания. Если ты думаешь укрыться за блоком, то я тебя разочарую. Их показаний вполне достаточно.

Вот ту ты дядя лажанулся. Никого ты не допрашиваешь. Нет в тюрьме меток моих людей.

– Какие у тебя отношения с Ильмириной Люрофаль?

– Она моя любовница.

– Вовлек нормальную подданную в шпионскую деятельность. Теперь ее пытают в соседней допросной. Хочешь послушать?