В первом же доме мне выдали все необходимое, а вот говорить не стали. Конечно, грубить не рискнули, но вздохнули с облегчением, едва за порог вышла, и дверь захлопнули. Вот тут-то меня и перехватил любопытный мальчишка.

— Уезжать вам надо, — доверительно прошептал он.

— Это еще почему?

— Староста совет собирает. Хочет вас схватить и сжечь, как Юлару.

— А Юлара — это…

— Та, что до вас здесь хотела жить. А до нее Веша была, и Акулина, и Самира и…

— И ваш староста их всех того?

— Да не он. Это священник наш. Говорит, ведьмовство — это зло.

— С каких это пор?

Мальчик пожал худенькими плечами.

— А почему ты мне все это говоришь?

— Потому что если бы не Юлара, я бы уже за гранью был. Она меня с того света вызволила. Мамка моя ее вызвала, когда я от лихорадки помирал. А потом все спасти пыталась, да людей вразумить. Только мамку чуть тоже не сожгли.

— Тааак! Надо бы на этого священника хоть одним глазком глянуть.

— Не надо. Уходите. Они убьют вас.

— Не убьют.

— Юлара тоже так говорила. Пожалуйста, уходите.

— Тебя как звать-то?

— Тимоха.

— Тимка, значит. Был у меня друг, Тимка. Умный и смелый. Прямо как ты. Покажешь мне, где священник ваш обретается?

— Нет. Дорогу из деревни покажу, а священника и не просите.

— Ох, и упрямый же ты, — улыбнулась я, — Мне бы только одним глазком глянуть, что за хмырь, и тут же назад.

Уломала. Отдала Мире продукты и пошла вслед за мальчонкой. Строго настрого ей наказала, если что случится, бежать. А она упрямо вскинула подбородок и проговорила:

— Тебя дождусь, я не крыса, чтобы друзей в беде бросать.

И когда это мы с ней успели подругами стать?

Мы с Тимкой пробирались дворами и залегали в кустах, если прохожий проходил. Но собаки не лаяли. Я их вообще не заметила.

— Тим, а где собаки ваши? Да и кошек я что-то не видела нигде.

— А нету, — просто ответил мальчик.

— Съели что ли?

— Нет, померли. Чумка на них напала. Все в один день и полегли. И Нюрка наша тоже, — ответил он и носом зашмыгал.

— Кошка?

— Ага. А ей столько же, сколько и мне было. Старенькая уже, но мышей до последнего ловила.

— И когда это случилось?

— Да два года уже.

— А священник ваш когда объявился?

— Тоже два года назад, — непонимающе ответил малец. А я призадумалась. Это что же за напасть может в один миг и кошек, и собак изжить? Или скорее, что за нечисть.

— Скажи, а этот священник к вам в дом приходил?

— Нет. Он в домике при церкви живет. А приходит только к больным. Молитвами лечить пытается. Только это все равно не помогает. Моя мама его даже на порог не пустила, когда я заболел, а сразу за Юларой послала.

— И все, к кому он приходил, умерли?

— Все. Я ж говорю, кто ж молитвами-то лечит.

— И в основном дети, — перебила я его.

— Ну, да.

— Твою ж мать! — я теперь даже и не скрывалась. Да и незачем было. Рванула прямиком к старосте. Лишь бы успеть. Лишь бы эта тварь не сбежала. И ведь все сходится. Ну, не может быть по-другому. Это ж Крок. Та еще тварь. И редкая. Понимаю теперь, почему люди так легко ему верили. Священник, как же.

Я ввалилась в дом старосты, а застала только сухонькую старушку, очевидно, мать.

— Где он?

— Так в церкви.

Я кивнула и присмотрелась к женщине получше.

— Видите его?

— Теперь да.

— Вот и дети ваши видели. Не виню. Не знали. А вот за девушек ответите.

— Постой. Почему я вижу его сейчас?

— Значит, смерть близка. Он души пьет.

Старушка осела на пол. Не хотела бы я такой судьбы и знания, что по моей вине столько жизней загублено. Своей хватало. Жалко было деревню. Людей этих. Но сделать ничего нельзя. Им с этим жить придется. Надеюсь, выстоят, ради тех, кто остался.

Кроки были нечистью. Разумной и очень опасной. А еще редкие твари, только в книгах и встречаются, да еще в таких вот случайностях. На людей влияют как сирены. Только, если те голосом заманивают, то эти запахом. Животные чуют их, поэтому, если тварь решит поселиться поблизости, первым делом изведет собак да кошек. Затем за знахарок принимается. А кто еще может жить в деревне? Только травница какая, у которой и сил-то активных нет. А вот магов он боится как огня. Интересно, за кого меня принял? Если за слабую ведьму, то не уйдет. Извести попытается. А если нет…