— Не уверена? — я испускаю небольшой стон, когда она наклоняется и прослеживает линию вокруг моей головки своим языком. — Почему тогда... черт... ты здесь?

Она убирает свой рот и приводит меня в изнеможение своей рукой.

— Я хотела попробовать это, — признается она, глядя мне в глаза, — но я просто не могу делать то, что говорит кто-то другой. Я слишком напугана.

Ее рука дрожит, когда она признается в этом. Это делает меня нелогично злым.

— Кто-то причинил тебе боль? — спрашиваю я.

Она отводит глаза вниз к матрасу, когда ее рука поглаживает меня сверху вниз.

— Я просто... не очень хороша в доверии.

Я пропускаю ее волосы между пальцев, притягивая их немного ближе к плечу.

— Начни сжимать меня. Я могу принять это. Доверься мне.

Она качает головой.

— Это причинит тебе боль. Я не хочу причинять тебе боль.

Я вздыхаю.

— Ты когда-нибудь думала, что, может быть, я хочу?

— Ты хочешь? — спрашивает она, ее глаза расширены.

— Да, — рычу я.

Она сжимает, не так сильно, как мне нравится, и засасывает член в свой рот. Затем она сжимает свой рот вокруг меня, достаточно сильно, чтобы вызвать немного боли. Я вдыхаю запах арбуза и изливаюсь ей в рот.

Лукас

Прекратив сглатывать, она освобождает меня из своего рта и прижимает свою ладонь к моей груди. Я так удивлен, что позволяю ей уложить себя на спину. Возможно, это не только от удивления. Это еще больше мне напоминает Леа.

Прежде чем я успеваю открыть рот и отругать ее, она ложится рядом со мной и переплетает свои пальцы с моими.

О, черт.

Я втягиваю в себя воздух, но он не заполняет мои легкие так, как должен.

Мой взгляд скользит от ее светлых волос до ее шикарной, округлой попки. Я приоткрываю рот и практически спрашиваю ее имя.

Леа. Пожалуйста, будь Леа.

Я стискиваю челюсть и задаюсь вопросом, а не потерял ли я окончательно свой разум.

Ее рука нежно держит мою, и у меня появляется смехотворное желание снять свою перчатку. Я не сделаю этого, конечно, потому что она скрывает мой шрам, но я понимаю, что хочу этого. Я хочу почувствовать голые пальцы этой девушки на своих.

— Тебе обязательно нужна боль, — шепчет она, поглаживая мое запястье чуть повыше перчатки. Ее глаза находят мои, и они такие же голубые как у Леа. — Если я хочу почувствовать тебя внутри себя... — произносит она на выдохе, — я должна буду причинять тебе боль, чтобы ты получил удовольствие? И если так, — добавляет она, поворачиваясь, чтобы встретиться со мной взглядом, — то, что мне нужно делать?

Я пододвигаюсь на свою сторону, по-прежнему удерживая ее руку в своей по какой-то идиотской причине, и приподнимаю голову на второй руке, чтобы видеть ее. Я пытаюсь прочесть ее. Какое-то мгновенье я рассматриваю ее, пытаясь определить, какую игру она ведет. Действительно ли она настолько невежественна, что приходя ко мне, она не повинуется? Я не уверен, почему до сих пор не отправил ее обратно. Она, определенно, не сможет быть сабмиссивом.

— Есть много способов, которыми ты можешь причинить мне боль, — наконец, отвечаю я. Я сошел с ума. Разговариваю с сабой! Во что я превращаюсь?

— Поцарапать твою спину ногтями? — шепчет она.

Я стараюсь повернуться так, чтобы она не видела мою спину, так что она еще не понимает, что, в действительности, предлагает.

Используя руку в перчатке, я беру ее руку и кладу на свое предплечье, проверяя остроту ее ноготков.

— Похоже, они не достаточно острые.

Она приоткрывает ротик.

— Насколько ты большой? — она сжимает вместе губки, и даже через маску я вижу, что она немного смущается. — Насколько... мм, длинный?

Я слегка ухмыляюсь:

— Двадцать четыре сантиметра.

Ее губы складываются в маленькое «о», а ее взгляд скользит к моему члену, который уже стоит по стойке смирно для нее.

— У тебя когда-нибудь был секс с... миниатюрными девушками? — шепчет она.

Она не должна задавать мне вопросов вообще, особенно вот таких, но по каким-то гребаным причинам я решаю все-таки ответить ей:

— Иногда я не могу проникнуть внутрь. Зависит от того, насколько миниатюрная девушка.

Ее губы изгибаются в улыбке, и она резко садится:

— У меня есть идея. Думаю, мы должны попробовать это.

Она хватает меня за руку и направляет ее между своими ногами.

Леа

— Ты девственница.

Его палец извивается во мне. Его лицо, в дюйме от моего, напряжено. Ну, вообще-то на его лице увлеченное выражение. Потом его глаза темнеют, и он вынимает свой палец из меня.