Белла улыбнулась Леону.

– Арабелла – его бабушка – одна его воспитывала. Мы вместе выбирали имя для тебя. И «Арабелла» нам понравилась больше всех. Ты бы обязательно полюбила его, но его убили до того, как мы успели пожениться. Меня так это потрясло, что, когда ты родилась, я решила отдать тебя. Я не хотела, чтобы тебе тоже причинили вред.

Леон подошел к ним:

– Теперь мы знаем, что эти смерти не были убийством, и Роберт погиб из-за несчастного случая.

– Да, но я узнала об этом лишь несколько месяцев назад. Как подумаю обо всех этих годах, которые мы потеряли… – Люсиана начала всхлипывать.

Белла надолго приникла к ней:

– Что же случилось с отцом?

– Роберт стал переходить перекресток, и вдруг откуда ни возьмись вылетел тот автомобиль, на полной скорости, и сбил его… Водитель даже не притормозил, так и оставил Роберта лежать без сознания.

Белла громко застонала.

– От потрясения у меня начались преждевременные роды, меня отвезли в больницу. Ты родилась на месяц раньше, Арабелла. Ты еще лежала в интенсивной терапии, когда я хлопотала о его похоронах. Полиция так и не нашла сбившего его человека.

– Как это было страшно для… тебя… – Белла еще крепче обняла ее.

– Да, было страшно, тем более что я не могла рассказать отцу. Он ничего не знал о Роберте. Если бы я взяла тебя в Италию, он не позволил бы мне жить с тобой. Но самое главное, я боялась за твою жизнь. Когда я принесла тебя в приют, тебе еще требовался особый уход. Но отец настаивал, чтобы я немедленно возвращалась домой. У него было плохо с сердцем, и он намекал, что хочет познакомить меня с графом Малатестой, жена которого недавно умерла от рака. Мы поженились в день, когда мне исполнилось двадцать. То, что он не отказался от меня, после того как я открыла ему всю правду о себе, означало, что он хороший человек. Но тогда в Нью-Йорке я и подумать не могла, что снова выйду замуж. Мучительно было отдавать тебя, такую маленькую, сестрам. Я сказала, что тебя зовут Беллой. Чтобы никто не смог связать тебя со мной и Робертом. Еще я просила их обещать, чтобы твои приемные родители обязательно водили тебя в церковь.

– Надин всегда водила меня!

– Слава богу.

За все годы, что Леон знал Люсиану, она никогда не говорила так много. Сейчас он за один раз узнал о ней достаточно, чтобы перечеркнуть все те небылицы, о которых шептались слуги и прочие любители сплетен. Но эти пустые слухи тем не менее пагубно сказались на прежнем его к ней отношении.

Он вышел из комнаты и ненадолго задержался в холле, чтобы успокоиться. Потом через две ступеньки побежал наверх. Войдя в детскую, он увидел, как Саллисто помогает Кончитте строить башню из кубиков.

– Что же… можно и не спрашивать, как все прошло. У тебя все написано на лице.

Леон кивнул:

– Ты был прав. Эта встреча для них – дар небес. Спустись и посмотри сам.

Он поднял дочку, сжимавшую в руке кубик, и они направились к двери в сопровождении Руфо. Спустившись в гостиную, они увидели, что Люсиана и Белла сидят на диванчике, поглощенные беседой, которая перемежалась то слезами, то смехом.

– Простите нас за вторжение, но моя дочка непременно хочет к вам присоединиться.

– Кончитта! – Люсиана подбежала, чтобы взять ее у Леона.

Обе женщины принялись ворковать с ней, и девочка заулыбалась. Еще ни разу на нее не изливалось такого обилия нежности и любви.

Леон переглянулся с отцом. Оба мужчины были довольны.

– Ужин готов. Пойдемте все в столовую. Сегодня мы будем ужинать все вместе. – Слова Леона привели женщин в восторг.

Он принес стульчик Кончитты, и они попросили, чтобы ее посадили между ними за стол, освещенный свечами.

Леон, оглядевшись, осознал вдруг, что впервые после смерти матери почувствовал себя в кругу семьи. Он уже многие годы не видел отца таким веселым и беззаботным. А Люсиана изменилась настолько, что он с трудом узнавал ее. Ушло уныние, исчезло это постоянное выражение затаенной грусти в глазах.

И еще за его столом сидела та, которая всколыхнула в нем новые незнакомые чувства…

После смерти Бенедетты Кончитта была единственной его радостью. Потеряв жену, Леон не мог смотреть на других женщин. Он был уверен, что никогда уже не свяжет себя узами брака. Никто ему не был больше по-настоящему нужен, кроме дочери.

Кончитта стала спасением, утешением для Леона. Перенеся столько потерь, привыкнув к равнодушию брата, он жил ради дочери. Ее обожали все домочадцы, но он все равно бдительно стерег ее, боясь, что с ней может случиться плохое.

Он пребывал в угнетенном состоянии, и в его жизнь ворвалась Белла Петерсон. Леон сознавал, что его мир перевернут вверх ногами, а его обуревают непонятные чувства.

Не надо было целовать ее тогда!

Клара принесла кофе, и Леон попросил ее позвать Талию, чтобы она взяла и уложила девочку. Кончитта начала ерзать и капризничать.

– Если вы не против, можно я приготовлю ее ко сну? – вдруг спросила Белла.

– Уверен, что Кончитта будет счастлива. – Елядя, как дочка реагирует на Беллу, Леон понял, что она нуждается в матери.