— Удачи и тебе, — ответил Фарух. — Тебе она нужнее, чем мне. — С этими словами он поднялся на ноги, отряхнул одежду и стал взбираться на гребень горы.

Гил немного подождал, затем тоже подполз к гребню горы и залег, наблюдая, как медленно Фарух спускается по склону. На его пути стоял белый грузовик-пикап с четырьмя основательно вооруженными охранниками ХИК. Двое из них спали на заднем сиденье. Двое других сидели, развалившись, у дверей машины и переговаривались. Они смотрели на дорогу, нисходившую в долину, и не сразу заметили Фаруха, который спускался сверху.

Охранники не очень удивились, когда заметили его. Они растолкали спавших товарищей, и все четверо спокойно дождались Фаруха.

— Мир вам, — произнес на пуштунском Фарух, помахав дружески рукой.

— И тебе, — приветливо ответил один из охранников. — Откуда ты идешь?

— Из Чарикара, — ответил Фарух. Он снял с плеча мешок с магазинами к АК-47 и протянул одному из молодых охранников. — Это подарок. Я пришел навестить родственников из клана Каримовых.

Молодой охранник заглянул в мешок и закинул его в багажник грузовика, затем потянулся за автоматом Фаруха.

Фарух сильнее сжал ремень автомата.

— А это я оставлю.

Молодой охранник посмотрел на самого главного из них.

— Мы должны тебя обыскать, — сказал главный из них. — Так сказать, убедиться, что ты не тащишь в деревню ничего лишнего.

Фарух снял автомат, разрешая им себя проверить.

— А что вообще я могу протащить в деревню?

— Американцы знают, что мы держим в деревне одного их человека, — объяснил охранник. — Они могут послать шпиона с рацией. Почему ты идешь не по дороге из Чарикара? Почему именно через горы?

Фарух скупо улыбнулся.

— Американцы загородили дорогу в Панджшер… насколько мне известно.

Охранник поверил ему на слово.

— А зачем ты идешь к Каримовым?

— Я же сказал… они мои родственники.

— Ты пришел помогать пасти коз?

Фарух снова растянул губы в мучительной улыбке.

— Они не пасут коз. Они дровосеки, заготавливают дрова на севере в горах.

Охранник криво усмехнулся.

— Отдай ему автомат.

Двое часовых остались караулить дорогу, пока двое других поехали провожать Фаруха до деревни. Все вместе они остановились перед домом Орзу Каримова, старшего дяди Фаруха, старейшины рода. Фарух выступил вперед и позвал домашних.

Орзу и двое его сыновей вышли на улицу.

Фарух заметил удивление в глазах дяди, но оно было настолько слабым, что главный охранник ничего не уловил.

— Это человек утверждает, что он твой племянник, — сказал часовой с заднего сиденья.

Орзу Каримову было шестьдесят пять. Его сухое лицо было испещрено морщинами, но глаза сохраняли остроту, а зубы — крепость.

— Да, это сын моей старшей сестры. Добро пожаловать, племянник. Прошел год. Ты готов к работе?

Фарух пожал плечами.

— А что, есть выбор?

Дядя засмеялся и посмотрел на охранников.

— Сколько себя помню, он всегда был ленивым. Будь его воля, всю жизнь гонял бы коз, а не работал.

Часовой засмеялся и похлопал водителя по плечу, подавая сигнал, что пора уезжать.

Орзу жестом пригласил Фаруха пройти в дом, а сыновьям приказал пока удалиться. Когда они очутились внутри, дядя запер дверь на засов и повернулся к племяннику.

— Слышал, ты работаешь на американцев. Это правда?

Слова Орзу прозвучали, как обвинение.

— Кто об этом знает? — удивленно спросил Фарух. — Кто тебе сказал?

Орзу смерил его сердитым взглядом.

— У меня повсюду друзья. Ты должен бы уже об этом знать. Ты здесь оказался из-за американской заложницы.

Фарух вынул нож из-под платья и кончиком лезвия снял болты с накладки АК-47. Инфракрасный маячок он положил на стол.

— Это устройство могут видеть только американцы. Я использую его, чтобы отметить дом, в котором ее держат.

Взгляд Орзу остановился в одной точке, он смотрел не мигая.

— Они хорошо тебе платят, эти американцы?

— Достаточно, но дело…

— Достаточно, чтобы ставить под угрозу весть род? — сурово спросил Орзу. — Он ткнул в маячок. — Этого достаточно, чтобы всех нас уничтожить.

Фаруха удивило, что дядя стал возмущаться.

— Я обещал, что мы поможем, дядя.

— Это ты обещал. — Орзу опустился на стул. — Почему ты пошел на это? Американцы оставят эту страну, а вот хезби становятся с каждым днем сильнее. Водить дружбу с американцами означает обречь себя на верную смерть.