Хейли восторженно обняла меня. Судя по радости на ее лице, она полюбила меня по одному лишь отзыву Келлана. Однажды я заподозрила, что Келлан изменяет мне с ней, – теперь это казалось смехотворным. Но он хранил в тайне, что нашел своего родного отца, скрывая это ото всех, включая меня. Наверное, многие девушки пришли бы к такому же выводу.

Келлан улыбался так широко, что лицо его грозило развалиться надвое. Оценив своего родителя, беседовавшего с моими, он сцепил руки.

– Займусь, с вашего позволения, бранчем. Уже пора. – Издав смешок, он вскинул руки, обращаясь к отцу: – Извини, что позвонил так поздно.

Темно-синие глаза Гэвина остановились на сыне, а затем переключились на меня. Ощутив прилив жара к щекам, я без труда представила, как этот мужчина соблазнил замужнюю женщину. Конечно, то была ужасная ситуация – не лучше моей пару лет назад, – однако теперь стало нетрудно понять, почему она возникла. Лицо у Гэвина было не из тех, при виде которых женщинам легко отказать. Я была глубоко признательна папе, который выступил буфером между Гэвином и моей мамой. Не то чтобы Гэвин собирался приударить за ней, пока гостил здесь, и не то чтобы мама на это купилась, но все же…

Губы Гэвина изогнулись в сердечной улыбке, когда он кивнул в мою сторону:

– Да, я слышал, что давеча ты женился. Поздравляю.

Мои щеки разожглись еще пуще, как только Хейли стиснула меня и взвизгнула:

– Кира, ты теперь нам родня! Нравится тебе это или нет!

Мой папа вздохнул.

Келлан подошел, отобрал меня у сестры и нежно поцеловал. Он пожирал меня глазами, будто ни разу не видел раньше. Под этим взглядом у меня подогнулись колени, сердцебиение достигло пика, дыхание участилось. Он был потрясающ.

– Нравится или нет, – пробормотал он, прежде чем снова поцеловать.

– Нравится, – выдохнула я, размякнув и исполнившись романтики.

Папин вздох повторился.

Обняв меня за плечи, Келлан развернулся к нашим родным:

– Мы будем в кухне. Вам что-нибудь нужно?

– Нет, нам и так хорошо, – уронила мама, с ухмылкой взглянув на Гэвина.

Папа зыркнул на нее и чуть подался вперед, перекрывая ей обзор.

– Спасибо, сынок, нам ничего не надо, – помотал головой ни о чем не подозревающий Гэвин.

Мы свернули за угол в кухню, и Келлан хохотнул.

– Он назвал меня сынком, – шепнул он мне на ухо.

Я улыбнулась, крайне обрадованная тем, что связь между ними укреплялась. Келлан остановился у холодильника, и улыбка слетела с его лица. Безупречные нежные губы скривились в досадливой гримасе.

– Чем же, черт побери, их накормить? – Он в панике и тревоге уставился на меня. – Повар я никудышный. – Отпустив меня, Келлан распахнул дверцу и бессмысленно уставился внутрь.

Я прикинула, какие блюда давались мне неплохо:

– Может, приготовить яйца?

Ясная улыбка Келлана вернулась: он нашел упаковку.

– Ага, отлично… Это подойдет. – Вручив мне коробку, он на секунду прикрыл глаза. – Пожалуйста, скажи, что у нас есть бекон.

Я собралась было сообщить ему, что прикупила намедни, но он уже увидел сам.

– Слава богу, – выдохнул он с великим облегчением.

Развеселившись от такого волнения, я поставила яйца на стойку и заключила в ладони лицо Келлана:

– Ты что, не дергайся. Они же не есть пришли, а на тебя взглянуть.

Келлан издал протяжный вздох.

– Да это ясно. Просто не хочется напортачить. – Покачав головой, он уставился в пол. – Я все порчу, Кира.

У меня защемило сердце от его страдальческого вида. Я обняла его за шею и притянула к себе:

– Ничего ты не портишь. – Затем, приняв серьезный вид, я отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. – Ты не испортил нашу с тобой жизнь.

Келлан горестно хмыкнул, как будто уверенный, что это не так. Но он был не прав. Нельзя винить во всем плохом, что случилось с нами, его одного. Нет, наши беды были результатом общих усилий.

– Нет? – глухо произнес он, указав на шкафчик под раковиной. – Кира, я только что выбросил это секс-видео.

Я испытала укол не пойми чего. Здорово, что этой штуки больше нет у него в кармане, и просто ужас, что мне доподлинно известно, где она. Я улыбнулась как можно естественнее, высвободилась из его рук и заявила, взяв сковородку:

– Именно. Ты ее выбросил. – Нашарив в ящике вилку, я шутливо нацелилась ему в грудь. – А если спрятал, чтобы потом посмотреть, то будешь козлом.