– А где же Гриффин?

Она чуть надула свои прекрасные губки и погладила округлившийся живот.

Мэтт глянул на Эвана, потом на Келлана. В его светло-голубых глазах обозначился вопрос, с которым он беззвучно обращался к товарищам: скажем ей? Меня немного разозлил этот «кодекс мужского братства», но я решила не гневаться. Их команда сложилась давно, и они пережили много невзгод. Они были неразлучной семьей, даже если один братец вырос скотиной.

Получив наконец безмолвный ответ, Мэтт сосредоточился на Анне.

– У бассейна, – отозвался он, указав большим пальцем на веранду.

– Поищи злобного парня с прокисшим молоком на роже, – с улыбкой добавил Эван.

– Чертовски удачный бросок, чувак, – всхрапнул Мэтт, дав пять ударнику.

Я взглянула на водяной шарик. Ярко-розовый и, если присмотреться, с мутной жидкостью внутри. Там точно не вода. А что? Молоко? И не просто молоко. Теперь, подойдя достаточно близко, я улавливала запах – не из лучших.

Вонючая молочная бомба? Тьфу! Отвратительно. К счастью, жертвы Мэтта и Эвана стояли возле бассейна. Нехорошо так думать, но я отчасти надеялась, что они попали в ту полуголую девку, что так открыто флиртовала с Келланом.

Анна прижала руку к животу, только сейчас сообразив, где находится ее кавалер: он тусовался с едва одетыми девицами, вместо того чтобы помочь ей занести багаж. На миг она рассвирепела, но затем просияла довольной улыбкой и обратилась к Мэтту, протягивая руку:

– Можно позаимствовать?

Тот со смехом вручил ей молочный шарик:

– Будь как дома!

Анна вышла на веранду, не переставая мило улыбаться. Мэтт и Эван чуть выждали и устремились следом. Покачав головой, Келлан посмотрел на меня:

– Что тебе интереснее – наша комната или покушение на Гриффина?

– Ох! – Я закусила губу. – Нелегкий выбор, что и говорить!

Келлан хохотнул, взял меня за руку и подвел к первой спальне, бормоча:

– Гриффином я сыт по горло, а тобой – еще нет…

Он распахнул дверь настежь, и я ахнула. Помещение скорее напоминало студию, чем гостевую спальню, будучи втрое больше нашей комнатушки в Сиэтле. Стены были выкрашены в серый цвет удивительно теплого оттенка, мебель, по контрасту с ними, стояла темно-вишневая. Простыни и подушки сверкали белизной, а рисунок на белье совпадал с рисунком на одеяле, хотя оно и было черным. На ночных столиках стояли серебристо-черные лампы, в углу – серые шезлонги, идеальные для чтения и письма. К стене напротив кровати крепился огромный плоский телевизор.

Это была сугубо мужская комната, но с легким налетом женственности. По центру висела хрустальная люстра, по постели были раскиданы пурпурные декоративные подушки, а в изножье лежал такого же цвета ворсистый коврик. Вся комната была уставлена высокими канделябрами на три свечи, а низкий туалетный столик – украшен вазой, полной белых лилий.

Комната выглядела потрясающе, но ахнула я не из-за нее. Келлан усеял пол и постель лепестками красных роз. На черном их цвет становился гуще. Сверху Келлан набросал белых. Все вместе они образовывали сердце с бархатной коробочкой в центре. Я обмерла при виде этой картины.

– Нравится? – промурлыкал мне в ухо Келлан, притворив дверь.

У меня не было слов. Я кивнула, сверля глазами подарок. Келлан потянул меня вперед, и аромат свежих цветов защекотал мне ноздри. Я сбросила босоножки и пошла по шелковистым лепесткам. Дойдя до кровати, Келлан остановился и вместе со мной уставился на коробочку. В следующую секунду он взял ее, стараясь не задеть белое сердечко. Я следила за его пальцами. Не говоря ни слова, Келлан опустился на колено. Пусть он уже делал это прежде, пусть мы успели пожениться в наших сердцах – на глаза навернулись слезы, когда я увидела его коленопреклоненным.

– Кира Мишель Аллен, ты станешь моей женой? – прошептал он, улыбнувшись.

Он открыл коробочку, и слезы потекли по моим щекам. Я уже вовсю кивала, глядя на игру бриллиантов в потоках солнца, изливавшихся в окно. Центральный камень был крупным округлым красавцем, горевшим жизнью в отраженных лучах. Его окружал ореол камней поменьше, усиливавших это сияние, тогда как нитка таких же тянулась по серебряному ободку. Я в жизни не видела кольца прекраснее.

Келлан спокойно и непринужденно извлек его из футляра. Мои пальцы тряслись, когда он надел кольцо выше того кольца, которое я носила как обручальное. Они идеально дополняли друг дружку, и я не могла оторвать от них взгляд. Келлан с усмешкой выпрямился.

Придя в себя, я посмотрела на него и сказала первое, что пришло в голову:

– Это лишнее. Старое было прекрасным.

Я поморщилась – зачем же я так в лоб? – но это кольцо выглядело дорогущим, и Келлану не следовало так тратиться на меня. Ему не нужно было завоевывать меня, ведь он уже справился с этим.

– Не лишнее, – улыбнулся Келлан и обнял меня за талию.

– Не пойми неправильно, оно невероятное… – помотала я головой. – Но мне хватало и старого. Зря ты это сделал.

Улыбка Келлана не изменилась.