– Я?

– Нечего пищать, Санса. Ты теперь женщина, помнишь? И невеста моего первенца. – Королева выпила еще вина. – Будь там за воротами кто-нибудь другой, я питала бы надежду соблазнить его. Но там Станнис Баратеон – скорее я смогу соблазнить его коня. – Она взглянула на Сансу и засмеялась. – Мои речи коробят вас, миледи? – Серсея наклонилась в ее сторону. – Дурочка. Слезы – не единственное оружие женщины. Между ног у тебя есть другое, и неплохо бы научиться пользоваться им. Мужчины-то орудуют своими мечами вовсю – мечами обоего рода.

Двое Кеттлблэков, снова войдя в зал, избавили Сансу от необходимости отвечать. Сир Осмунд и его братья, улыбчивые и скорые на шутку, сделались любимцами всего замка – с конюхами и егерями они ладили столь же хорошо, как с рыцарями и оруженосцами. Молва, впрочем, гласила, что лучше всего они ладят со служанками. Недавно сир Осмунд занял при Джоффри место Пса, и женщины, стиравшие у колодца, говорили, что он силен, как Клиган, только моложе и проворнее. «Если это правда, – думала Санса, – почему же тогда никто и не слыхивал об этих Кеттлблэках, пока сира Осмунда не взяли в Королевскую Гвардию?»

Осни, улыбаясь, преклонил колени перед королевой.

– Огненные лодки сработали, ваше величество. Вся Черноводная охвачена диким огнем. Сто кораблей горит, а то и больше.

– Что мой сын?

– Он у Грязных ворот с десницей и своими гвардейцами, ваше величество. До этого он говорил с лучниками на стене и дал им указания насчет стрельбы из арбалета. Люди восхищены его храбростью.

– Храбрость хороша в меру – был бы жив. – Серсея обернулась к другому брату, Осфриду, более высокому и суровому, с вислыми черными усами. – Говорите!

Осфрид, в стальном шлеме на длинных черных волосах, был мрачен.

– Ваше величество, мы схватили конюха и двух служанок, которые пытались уйти через калитку с тремя королевскими лошадьми.

– Первая измена этой ночи, но, боюсь, не последняя. Пусть ими займется сир Илин, а головы воткните перед конюшней в назидание другим. – Кеттлблэки ушли, и королева сказала Сансе: – Вот еще урок, который ты должна усвоить, если хочешь занять место рядом с моим сыном. Если проявить мягкость в подобную ночь, измена начнет размножаться вокруг тебя, как грибы после дождя. Твой народ останется тебе верным только в одном случае: если будет бояться тебя больше, чем врага.

– Я запомню это, ваше величество, – сказала Санса, хотя ей всегда говорили, что любовь обеспечивает верность народа надежнее, чем страх. «Если я когда-нибудь стану королевой, я сделаю так, что меня будут любить».

За салатом подали пироги с крабами, затем жареную баранину с луком и морковью в полых хлебных краюхах. Лоллис, которая ела слишком жадно, стошнило на себя и на сестру. Лорд Джайлс, который между приступами кашля усердно пил, повалился без чувств лицом в миску, среди луж вина. Королева посмотрела на него с отвращением.

– Видно, боги не в своем уме, если делают подобные создания мужчинами, – а я была не в своем уме, когда потребовала его освободить.

Вернулся Осфрид Кеттлблэк в развевающемся красном плаще.

– На площади собрался народ, ваше величество, – они просят впустить их в замок. Почтенные горожане, не какой-нибудь сброд – купцы и прочее.

– Велите им разойтись по домам. А если они не захотят, пусть арбалетчики подстрелят нескольких. Вылазок не устраивать – ворота нельзя открывать ни под каким видом.

– Слушаюсь. – Осфрид поклонился и вышел. Лицо королевы отвердело от гнева.

– Я сама бы охотно посшибала им головы мечом. – Речь ее сделалась не совсем внятной. – Детьми мы с Джейме были так похожи, что даже наш лорд-отец не мог различить нас. Порой мы менялись одеждой и целый день изображали один другого. Но когда Джейме вручили его первый меч, я ничего не получила. «А мне?» – спросила, помнится, я. Мы были так похожи – я не могла понять, почему со мной обращаются по-другому. Джейме учили владеть мечом, копьем и палицей, а меня – петь, улыбаться и очаровывать. Он стал наследником Бобрового Утеса, а меня продали чужому мужчине, как лошадь – чтобы ездил на мне, когда захочется, бил, когда заблагорассудится, а со временем бросил ради кобылки помоложе. Уделом Джейме были слава и могущество, моим – роды и ежелунная кровь.

– Но ведь вы были королевой всех Семи Королевств…

– Когда дело доходит до мечей, даже королева – всего лишь женщина. – Чаша Серсеи опустела, и паж хотел наполнить ее снова, но королева отрицательно качнула головой. – Довольно. Я должна сохранить ясность ума.

Напоследок гостям подали козий сыр с печеными яблоками. В зале запахло корицей, и Осни Кеттлблэк снова преклонил колени перед королевой.

– Ваше величество, Станнис высадил людей на турнирном поле, и переправа продолжается. Штурмуют Грязные ворота, и к Королевским притащили таран. Бес предпринял вылазку, чтобы отогнать их.