«Капиталисты» представляли из себя особую замкнутую касту. Выпускники МГИМО, Московского института востоковедения, финансово-экономических институтов, МГУ, других вузов работали кто в ПГУ КГБ, кто в советских посольствах, кто представлял за рубежом Московский народный банк, Внешэкономбанк или Внешторгбанк. Но многих их объединяла общая крыша — служба внешней разведки. У них, ее агентов, был свой мир, они адаптировались к жизни в другой политической системе, их дети заканчивали школы в Нью-Йорке, Лондоне, Париже, Брюсселе…

С андроповских времен, но особенно с первых месяцев перестройки, СССР активно включился в спекулятивные операции золотом. На биржах. Кому их поручили осуществлять? «Капиталистам!» Им же доверили присматривать друг за другом: из Москвы контролировать — что пошло в госбюджет, что в карман — сложно.

Как наши люди умеют сговариваться, рассказывать не надо. Тем более золото перевозили рейсовыми самолетами «Аэрофлота» — в наспех сбитых деревянных ящиках под пассажирскими сиденьями. Когда в Цюрихе или других городах исчезали партии ценного груза, списывали это, поскандалив для порядка, на несовершенство доставки. (Начальник «золотого» управления — было такое на Кузнецком мосту в Москве — Ульянов не с пустым рюкзачком в 90-х сбежал в США, создал свою крупную финансовую компанию). Обогатились все «капиталисты». А их были тысячи по столицам всего света.

Создалась еще одна капиталистическая автономия в социалистической стране. И весьма влиятельная. Неуютно было бы «капиталистам» с их большими деньгами жить в коммунистической России с ее уравнительными принципами. С ее отгороженностью от мира и всесильным ОБХСС. Ни виллу построить, ни детям открыто наследство отписать. Они, как и группа высших гэбистско-цековских чиновников, были заинтересованы в разрушении общественной системы. И сначала присматривались к Ельцину, а затем пошли на близкие контакты.

Кто из них в ком больше нуждался, сказать трудно. Они нужны были Ельцину, поскольку имели огромное влияние на некоторых членов Политбюро, на часть аппарата ЦК и через них могли вербовать ему сторонников на предстоящем съезде народных депутатов РСФСР. А Ельцин им подходил как политик с претензиями только на номинальную власть, а не управление Россией» [18]. — А.Ш.)

Создание госбезопасностью диссидентского движения — далеко не единственный признак изменения советской социально-экономической системы. В СССР появилась организация, задачей которой стала подготовка кадров для будущих рыночных реформ, и в которой были подготовлены многие «молодые реформаторы» начала 1990-х гг.

Необходимо отметить, что преимущества рыночной экономики перед плановой (т.е. капиталистической перед социалистической) видел не только КГБ. У госбезопасности в этом деле был союзник — председатель СМ СССР А. Косыгин.

Тов. Косыгин впервые стал членом Политбюро еще при Сталине. Однако его взгляды на экономику являли собою полную противоположность сталинским. Если при Сталине и Хрущеве считалось, что предприятия должны работать строго по указаниям государственных органов, и целью их работы должно являться производство продукции для нужд государства и удовлетворения потребностей населения, независимо от того, приносит это прибыль или нет, то Косыгин считал, что предприятия должны быть самостоятельными, а целью их работы должно стать получение прибыли. А ведь самостоятельность хозяйствующих субъектов и работа ради получения прибыли — это и есть один из главных признаков рыночной экономики!

При Сталине и Хрущеве эти еретические по советским меркам взгляды Косыгину приходилось скрывать, но при Брежневе Косыгин с 1965 г. стал проводить т.н. «косыгинскую реформу», в ходе которой предприятиям было дано больше самостоятельности, а результаты их деятельности стали оцениваться исходя из полученной прибыли. Однако Л. Брежнев и Суслов скоро поняли, что так можно и до капитализма дойти, и к 1970 г. «реформу» свернули.

Фактически Косыгин собирался проводить полномасштабную «перестройку» еще за 20 лет до Горбачева. Бывший Председатель ВС СССР А. И. Лукьянов в интервью «Независимой газете» от 18 мая 2010 г. сообщил, что «на каком-то этапе и Николай Иванович Рыжков, и я — мы разделяли тот план перестройки, который, я повторюсь, был намечен вовсе не Горбачевым. Я свидетель, что такой план изменения экономической политики был разработан еще Косыгиным…» [8.1].

Надо сказать, что А.Н. Косыгин свои взгляды на социализм и капитализм иногда высказывал почти что открытым текстом. Например, когда в 1968 г. руководители социалистической Чехословакии начали в стране преобразования, направленные на постепенный отказ от социализма, и решался вопрос о вводе советских войск в Чехословакию, на заседании Политбюро ЦК КПСС 19 июля 1968 г. Андропов сказал про чехословацких руководителей, что «они сейчас борются за свою шкуру», а Косыгин ему возразил: «На мой взгляд, они борются не за свою собственную шкуру, они борются за социал-демократическую программу. Вот их суть борьбы. Они борются с остервенением, но за ясные для них цели, за то, чтобы превратить на первых порах Чехословакию в Югославию, а затем во что-то похожее на Австрию».