— Мудрая Женщина, Урсилла… Она живёт в Кар До Пране? — спросил мужчина.

— С тех пор, как моя мать вернулась из Гарт Хауэла. Но вы меня не так поняли…

Я замялся. Выдать себя с головой перед Девой Луны? Но от этих троих ничего нельзя утаивать. Это я знал наверняка.

— Урсилла не совсем мой враг. Она хочет подчинить меня себе. Но… её ястреб (я уверен, что он ей служит) напал на меня и отобрал пояс из леопарда. Наверное, он потому и кружит здесь, что снова ищет меня.

— Расскажи нам всё, что тебе известно об этом поясе, — потребовал мужчина, словно тот, кто наделён властью. В эту минуту он напомнил мне Пергвина, когда тот учил меня обращаться с оружием.

И я поведал им свою историю — рассказал о поясе, подаренном мне, о своём превращении в леопарда, о том, как Могхус пытался выгнать меня из Главной Башни, и о том, как на меня напала птица.

— Значит, без пояса ты не можешь вернуться в человеческий облик? — спросил мужчина, когда я закончил свой рассказ.

— Так мне казалось… до недавнего времени. Но… то, что вы сделали для меня, Леди, — обратился я к девушке, — снова сделало меня человеком.

Она кивнула, мельком взглянув на меня. Я повторил движение её глаз и увидел прозрачный шарик, висевший у меня на груди. Зелёная веточка на этот раз не казалась такой свежей и прекрасной, как раньше, потому что уже чуть подвяла.

— Благодари траву моли, — ответила Лунная Колдунья.

— Траву, что способна противостоять любым чарам до тех пор, пока не завянет. Но когда она пожухнет, — поёжилась девушка, — ты снова обернёшься леопардом, если только не найдёшь какой–нибудь другой способ остаться человеком…

Мне показалось, что в её взгляде промелькнула снисходительность, словно поступки мои были настолько глупы, что я не заслуживал никакой заботы и ухода.

Меня это задело, я даже рассердился на неё. Да кто она такая, чтобы судить меня?

Мужчина же не обратил на слова девушки внимания, а только властно приказал мне:

— Протяни руку!

Когда я сделал то, что он велел, он подставил свою кисть под мою руку и стал изучать линии жизни на моей ладони. Я заметил, что выражение его лица изменилось.

— Не пояс стал причиной твоего превращения, — сказал наконец мужчина. — Он послужил лишь ключом, которым открыли запертую дверь. Поэтому твои догадки верны. Мудрая Женщина может использовать этот самый ключ для того, чтобы управлять тобой. Больше того, если пояс уничтожили, ты…

— Останусь леопардом? — прошептал я.

— Да, это так, — подтвердил он.

— А если пояс попадёт в руки Могхуса… что он пожелает с ним сделать? Уничтожить?

Сила, что вернулась в моё тело, толкала меня немедленно выпрыгнуть из постели и вернуться в Главную Башню. Если я предстану перед Могхусом в обличье человека, то смогу противостоять ему и даже победить… Но что сказала девушка о волшебной траве моли? Я уставился на прозрачный шарик. Не было никакого сомнения, растение неотвратимо увядало.

Я взял шарик в руку.

— Вы не могли бы дать мне ещё один, такой же?

Женщина покачала головой.

— Лишь единожды заговор действует на одного и того же человека.

— Между прочим… — девушка похлопала рысёнка по спине. — Ястреб улетает прочь. По–видимому, его хозяйка вот–вот узнает, кто скрывается здесь. И тогда…

— Нет, ты ошибаешься, — возразила женщина. — Я околдовала птицу…

— Но это не подействовало, — ответила девушка, поглаживая своих любимцев.

Женщина поспешила выйти из комнаты, девушка последовала за ней.

Я посмотрел на мужчину, ожидая объяснений, и увидел, что он изучающе разглядывает меня.

— Магический узел, — чуть помедлив, произнёс он.

— Что это значит?

— Лишь то, что ты привязан к поясу. А он находится вне этих стен, далеко отсюда, в руках того, кто наделён Силой.

— Значит… пока я здесь…

Я догадался, что он имел в виду.

— Значит, пока я здесь, вам угрожает опасность? Я невольно нарушаю вашу защиту?

— Теперь это не имеет значения, — пожал плечами мужчина. — Расскажи мне лучше о том торговце, кажется, Ибикусе. Что он за человек?

— Моя мать говорила, что он не тот, за кого выдавал себя. Она была убеждена, что он раскрыл Леди Элдрис секрет пояса, который можно использовать против меня. Мне… мне кажется, что он только облачался в плащ торговца.

— Если ты чувствовал, что дело тут нечисто, почему же принял пояс?

— Потому что… как только я увидел его в первый раз, воспылал настолько страстным желанием обладать им, что ничего не мог с собой поделать.

Я сказал правду, хотя это и разоблачало с головой мои слабости.