Самая старшая группа участников в последней части под названием «Размышление» демонстрирует, что напряжение между внутренней и внешней реальностью продолжает сохраняться. Внутренний мир расширяется. Как пишет Хелен: «Мой внутренний мир, мои воспоминания очень запутанны. Большинство из них уже нельзя систематизировать, и попытка создать из них связную историю кажется невозможной». Эриксон определяет задачу для последнего этапа жизни как «объединение в противовес безысходности». На протяжении всей жизни мы накапливаем утраты, реальные и символические – смерть близких и дорогих людей, ухудшение здоровья, не родившиеся дети. Как пройти по жизни между скалами отчуждения и самоотречения, а также водоворотами потерь и сожалений?

Мы сталкиваемся лицом к лицу с нашими обнаженными «Я», не соответствующими тем ролям, которыми мы себя наделяем. Впервые со времен раннего детства нас не отвлекают обязанности и обязательства. У нас появляется больше возможностей жить настоящим моментом и наслаждаться своими способностями играть и находиться наедине с собой.

Я полагаю, что удовольствие, полученное при чтении всех этих описаний, заключается в осознании того, что другие люди очень похожи на нас, но в то же время имеют отличия. И хотя Ялом писал о реальной безысходности человеческой смертности, он также понимал силу близких связей. Он цитирует одного из своих клиентов, который сказал: «Даже если вы плывете в лодке в одиночку, то всегда приятно видеть огни других лодок, находящихся поблизости». Для меня соавторы этой книги являются именно такими огнями.

Быть собой означает для меня то, что я ощущаю в каждую минуту своего бодрствования, так почему у кого-то может возникнуть желание больше узнать об этом? Это казалось бессмысленным, но потом я вдруг осознал связь этого со следующим вопросом, который давно беспокоил меня в лаборатории. На протяжении последних пятидесяти лет или около того мы достигли огромного прогресса в понимании работы глаза и того, как эта работа осуществляется; почему же тогда визуальные восприятия остаются до сих пор такими загадочными? На сегодняшний день мой ответ заключается в том, что, когда мы занимаемся анализом своих ощущений, мы тренируем одну необыкновенную способность, которая представляет собой не совсем то, что мы о ней думаем. Мы не просто погружаемся в свой разум для получения собственной выгоды, а раскрываем его настолько, что позволяем другим познакомиться с частью информации, содержащейся в нем. Способность делать это является решающей для существования человеческой цивилизации, но то, что мы узнаем, не обязательно полностью совпадает с научным пониманием зрительного восприятия.

Это умозаключение изменяет всю проблему. Далее в этой статье я прежде всего попытаюсь объяснить этот новый взгляд на самоанализ и самосознание (новый именно для меня, так как трудно быть уверенным в том, что никто больше не думал так же). Затем я кратко остановлюсь на том, что считаю ранними ложными взглядами, основанными на декартовском дуализме, и, наконец, я задам вопрос о том, какие новые выводы должны быть сделаны по поводу того, что это значит – быть собой?

Когда человек занимается самоанализом, он исследует собственные прошлые и настоящие субъективные ощущения. Мотивом этого выступает желание человека извлечь какие-то факты или догадки о своем прошлом, и это, как правило, предполагает, что главным заинтересованным лицом в получении выгоды от открытий является сам человек, осуществляющий самоанализ. Так выглядит последнее предположение, которое, на мой взгляд, является неверным. На самом деле оно почти полностью противоречит истине: биологическая ценность [17] самоанализа заключается в том, чтобы позволить человеку описать другим людям некоторые аспекты нервной активности, которая совершается в его мозгу, и выгоду получают уже другие люди и общество, к которому принадлежат эти люди и, возможно, вы сами. Иллюстрацией этого может стать ежедневный пример использования самоанализа.

Мы часто задаем друг другу вопросы типа: «Почему ты сегодня утром купил на базаре груши, а не яблоки, как мы договаривались?» Моментальный самоанализ, как правило, позволяет человеку найти ответ на вопрос, а дальнейшие размышления сообщают ему, что такого рода замена имеет очень большое значение. Нам предстоит задавать такие вопросы и получать на них ответы, и мы предполагаем, что такие вопросы будут задавать нам, и мы должны быть способны на них отвечать. В этом случае самоанализ является основой цивилизованной жизни в обществе среди людей, однако с нейрофизиологической точки зрения выполнение этой задачи выглядит очень трудным делом, требующим больших усилий. Даже если животные общаются друг с другом гораздо свободнее и чаще, чем мы думаем, я сомневаюсь, что они так же легко, как мы, задают вопросы «Почему?» и отвечают на них. Что касается компьютеров, то самое большее, чего они способны добиться, это добровольное сообщение типа: «В принтере кончилась бумага». Если вы хотите задать вопрос по поводу ошибки в компьютерной программе, то вам может потребоваться сеанс наладки, длящийся несколько часов (а иногда и дней), чтобы докопаться до ответа.

По сравнению с мнением о том, что выгоду получает человек, занимающийся самоанализом, новый взгляд оценивает самоанализ совершенно по-другому, показывая, что он помогает обществу, а все выгоды для отдельного человека являются побочными. Раньше человек мог утверждать, что самоанализ «помогает ему разобраться в жизни» или «найти себя», но даже если это считать правдой, то значимость этих действий для человечества в целом была гораздо меньше, чем предполагаемый вклад в жизнь общества. Новый взгляд поднимает вопрос о том, как самоанализ, если он считается альтруистическим действием, может иметь ценность для выживания отдельного человека. В этом случае надо, во-первых, помнить о том, насколько важно благополучие общества для всех его представителей, а во-вторых, не забывать, что разглашение результатов самоанализа является добровольным делом, а в распределении выгоды, полученной от самоанализа, будет присутствовать принцип Макиавелли.

Чтобы понять, насколько сложной и неоднозначной может быть для самоанализа эта новая задача, предположим для начала, что у нас имеется робот, способный согласно нашим инструкциям пойти на рынок, купить яблок и вернуться вместе с ними обратно. Теперь подумайте, что бы вы добавили к нервной системе такого робота, чтобы сделать его способным определить, что на рынке нет хороших яблок, а ближайшей их заменой являются груши, затем принять решение купить груши вместо яблок и потом, когда ему зададут вопрос, описать всю последовательность событий, включая причину отступления от первоначальной инструкции. Если самоанализ представляет собой способность сообщать другим полезную информацию о том, что происходит в человеческом мозгу, то она, разумеется, вовсе не является простой, очевидной и понятной способностью, которой, как мы склонны думать, можно легко снабдить любой похожий на мозг механизм.