Шрифт:
Интересно, что плохого в том, что немцы пытались удалить жителей из прифронтовой полосы, где им действительно грозила смерть и от немецких и от советских бомб и снарядов? Но надо помнить, что немцы при отступлении эвакуировали население не из-за заботы о его безопасности, а чтобы лишить противника пополнения и тружеников и получить столь необходимую рейху рабочую силу.
Выступая 24 апреля 1943 года перед командным составом 2-го танкового корпуса СС, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер заявил:
«…мы должны вести войну с мыслью о том, как лучше всего отнять у русских людские ресурсы — живыми или мертвыми? Мы это делаем, когда мы их убиваем или берем в плен и заставляем по-настоящему работать, когда мы стараемся овладеть занятой областью и когда мы оставляем неприятелю безлюдную территорию. Либо они должны быть угнаны в Германию и стать ее рабочей силой, либо погибнуть в бою. А оставлять врагу людей, чтобы у него опять была рабочая и военная сила, по большому счету, абсолютно неправильно. Такое нельзя допустить.
И если в войне будет последовательно проводиться эта линия на уничтожение людей, в чем я убежден, тогда русские уже в течение этого года и следующей зимы потеряют свою силу и истекут кровью».
Как немцы боролись с партизанами
Немцам легче было бороться с партизанами, если те объединялись в большие группировки. С этой целью немецкие спецорганы даже распространяли фальшивые листовки от имени советского командования. В партизанской печати появлялись соответствующие опровержения. Так, бюллетень «Селянской газеты» 7 мая 1943 года предупреждал:
«Недавно гитлеровцы состряпали листовку и разбросали ее в некоторых районах Украины и Белоруссии. В этой листовке якобы от имени советских военных властей партизанам предлагается прекратить действия в одиночку и мелкими отрядами, объединиться в крупные отряды и выполнить приказ о совместном выступлении с регулярными частями Красной Армии. Этот приказ, говорится в гитлеровской фальшивке, последует, как только урожай будет в амбарах, а реки и озера снова покроются льдом.
Цель этой провокации очевидна. Немцы стараются накануне решающих весенне-летних боев задержать действия партизан. Гитлеровцам хочется, чтобы партизаны прекратили борьбу и заняли выжидательную позицию».
Первые два года войны пленных партизан немцы и полицейские, как правило, расстреливали на месте после короткого допроса. Только 5 октября 1943 года был издан специальный приказ «Обращение с пойманными бандитами», в соответствии с которым пленных партизан и перебежчиков следовало отныне рассматривать не только как источник разведывательной информации и рабочей силы для Германии, но и как возможное пополнение все более редеющих коллаборационистских формирований. В июле 1943 года Западный штаб партизанского движения вынужден был признать, что захваченным во время боевых операций партизанам сохранялась жизнь, создавались более или менее сносные условия существования:
«Командование фашистской армии выделяет семьям партизан лошадей для обработки усадебных участков. При этом перед этими партизанскими семьями ставят в обязанность добиться, чтобы их отец, сын или брат и т. п. возвратился в дом, ушел бы из партизанского отряда…
Эта тактика немецко-фашистских захватчиков имеет некоторое влияние на малоустойчивых партизан. Есть случаи единичного перехода партизан на сторону врага».
Комбриг Аркадий Яковлевич Марченко в политдонесении от 1 июня 1943 года с тревогой сообщал:
«Вместо обычных расстрелов на месте они (гитлеровцы. — Б. С.) захваченного или перешедшего на их сторону партизана зачисляют в полицейские, дают паек на семью, даже на 2–3 семьи дают корову. Вновь захваченных или перешедших помещают отдельно. Им даже не дают общаться с полицейскими, перешедшими на службу к гитлеровцам зимой. Из таких создают отдельные группы и посылают вылавливать мелкие группы партизан.
Гитлеровцы специально присылают в леса жен партизан, чтобы они уговаривали своих мужей и привели к немцам, обещая им хороший паек. Эта фашистская пропаганда и метод их борьбы оказали некоторое влияние на трусов, морально неустойчивых, которые в силу оторванности от командования отрядов, слабой воспитательной работы, находясь мелкими группами и в одиночку, перешли на сторону врага.
За май месяц из отрядов Гукова и Кухаренко, которые до конца месяца находились в треугольнике (Витебск — Невель — Полоцк. — Б. С.) и подвергались беспрерывным облавам фашистов и полицейских, перешло на сторону врага до 60 человек, в основном из бывших зеленовцев («зеленых», или «диких партизан», ранее не подчинявшихся Москве. — Б. С.) и дезертиров из Красной Армии…
В описании немецких действий, которое дало командование бригады Охотина, чувствуется уважение к тому грозному противнику, каким был вермахт: