Должен заметить, что германская разведка своих агентов, забрасываемых в СССР, снабжает фабрикуемыми ею же поддельными орденами, но мне были выданы подлинные[108].

Проникнув на торжественное заседание, я должен был, в зависимости от обстановки, приблизиться к И.В. Сталину и стрелять в него отравленными и разрывными пулями.

Работниками германской разведки, в частности ГРЕЙФЕ и КРАУС, мне было также указано, что если представится возможность, я должен совершить террористический акт и против других членов советского правительства.

Вопрос: – Против кого именно?

Ответ: – Против В.М. МОЛОТОВА, Л.П. БЕРИЯ и Л.М. КАГАНОВИЧА. Причем для осуществления террора против них я должен был руководствоваться теми же указаниями, какие мне были даны ГРЕЙФЕ и КРАУС в отношении осуществления террористического акта против И.В. СТАЛИНА.

Вопрос: – Чем вы заслужили столь большое доверие германской разведки?

Ответ: – Это мне неизвестно.

Вопрос: – Вы говорите неправду. Такое большое доверие германской разведки вы могли заслужить только своей активной предательской работой.

Ответ: – Нет, предательской работой я не занимался. Видимо, ГРЕЙФЕ доверил мне это задание потому, что меня соответствующим образом рекомендовал ему Жиленков.

Вопрос: – Кто такой Жиленков?[109]

Ответ: – ЖИЛЕНКОВ Георгий Николаевич – бывший секретарь Райкома ВКП(б) гор. Москвы. Во время войны, будучи членом Военного Совета 24-й армии, попал в плен к немцам. В данное время он ведет активную антисоветскую работу по заданию германской разведки.

Вопрос: – Где и когда вы установили связь с Жиленковым?

Ответ: – С ЖИЛЕНКОВЫМ впервые я встретился в июле 1942 года в Летцинской крепости (Восточная Пруссия), где мы вместе содержались. ЖИЛЕНКОВ рассказал мне тогда, что, попав в плен, он выдал себя за шофера и работал в немецкой воинской части, но затем был опознан и заключен в Летцинскую крепость. Уже тогда ЖИЛЕНКОВ высказывал резкие антисоветские настроения, обрабатывал военнопленных в антисоветском духе и написал антисоветскую клеветническую брошюру под названием «Первый день войны в Кремле».

Позже ЖИЛЕНКОВ вошел в состав так называемого «Русского кабинета»[110].

Вопрос: – Что это за организация и кто входит в ее состав?

Ответ: – В состав «Русского кабинета» входят: ВЛАСОВ Андрей Андреевич – бывш. генерал Красной армии, возглавлявший «кабинет»; ЖИЛЕНКОВ – ближайший помощник ВЛАСОВА; МАЧИНСКИЙ – бывш. профессор Ленинградского университета, ИВАНОВ и САХАРОВ – белоэмигранты, произведенные немцами в генералы, БЛАГОВЕЩЕНСКИЙ – бывш. генерал Красной армии, КАЛМЫКОВ – доктор технических наук, ДУБИН – инженер, работавший до войны в Киевском военном округе. Все эти люди тесно сотрудничают с германской разведкой. «Кабинет» называет себя будущим правительством России.

Вопрос: – Об антисоветской работе изменников Родины ВЛАСОВА и других вы будете подробно допрошены ниже. Сейчас ответьте на вопрос: чем помог вам ЖИЛЕНКОВ зарекомендовать себя перед германской разведкой?

Ответ: – Это произошло при следующих обстоятельствах. После вербовки меня германской разведкой я в августе 1943 года был переведен из Венской тюрьмы в специальный лагерь «СД» близ города Зандберг и зачислен в «Особую команду».

Вопрос: – Каково назначение «Особой команды»?

Ответ: – «Особая команда» в Зандбергском лагере «СД» состояла из агентов германской разведки, намеченных для активной работы на территории СССР. В составе команды было 23 человека.

Пробыв некоторое время в Зандберге, я в последних числах августа 1943 года был доставлен в Берлин к подполковнику «CG» ГРЕЙФЕ. Последний в разговоре со мной расспрашивал о моих биографических данных, выяснял причины, побудившие меня дать согласие на сотрудничество с германской разведкой, после чего рассказал о заданиях, которые мне могут быть даны для работы на территории СССР.

Вопрос: – Что именно вам говорил ГРЕЙФЕ?

Ответ: – Он мне сказал, что может использовать меня для разведки, диверсии или террора, и предложил подумать – какая отрасль работы меня больше устраивает, заявив, что снова вызовет меня из лагеря в Берлин.

Вопрос: – Вызывал ли вас ГРЕЙФЕ снова в Берлин?

Ответ: – Да, вызывал. Этому вызову предшествовало одно обстоятельство, которое определило мое дальнейшее поведение при встрече с ГРЕЙФЕ.