— Сделаю обязательно. Торжественно обещаю к 23 февраля! — я поддалась на провокацию и попыталась съязвить в ответ.

— Да! Давайте введем традицию: каждый праздник — сказка про Буратино. И Ленке меньше придумывать. Мне процент за идею — отозвалась Татьяна Михайловна из договорного отдела.

— Нет, совершенно этого не надо — Алевтина Петровна благородно гневалась — что за ерунду вы, Татьяна Михайловна, предлагаете. И так всё курам на смех. Взрослые люди, а как дошколята непонятно кого из себя изображать собираемся!

— Ну-ну, Алевтина Петровна, — поспешил снизить накал возмущения шеф — новый год есть новый год. Когда еще можно вести себя по-детски? Тем более на празднике будут только свои — можно расслабиться. Вы будете самой эффектной Снегурочкой, поверьте мне.

— Конечно, Владлен Платонович, конечно — заулыбалась секретарша, но кто же будет Пьеро?

— А давайте попросим Татьяну Михайловну. Она одного роста с нашей Мальвиной, костюм фигуру не испортит — соглашайтесь Татьяна Михайловна. Возможно, в вас скрыт талант — надо проверить.

— Хорошо — вздохнула Татьяна Михайловна.

Эта кандидатура показалась мне вполне удачной. Несомненно, определенный артистизм в крови у дамы имеется. И, на мой взгляд, самое ценное качество которым она обладает — это полная независимость от оценок окружающих. Если Татьяна чего-нибудь хочет то делает без оглядки на то, кто и что по этому поводу может сказать.

Итак «звездный» состав определился. Роль Буратино принадлежала Эсмеральде, Мальвиной будет Эмма, Пьеро — Татьяна Михайловна, Карабас Барабас — Герман. А Дед Мороз и Снегурочка — директор с секретаршей.

У Владлена Платоновича зазвонил телефон. Недолго поговорив по мобильному он ушел. Эсмеральда Николаевна с Алевтиной Петровной как-то сразу сникли и первая репетиция быстро закончилась.

На следующий день утром, я взяла свою чашку и отправилась к Герману. Он как всегда смотрел в монитор, но был не так молчалив как обычно.

— Почему ты за основу взяла сказку про Буратино?

— А почему ты решил стать Карабасом Барабасом? — вопросом на вопрос ответила я.

— Это единственная достойная роль — заулыбался Герман — с детства люблю Карабаса Барабаса. Мне кажется, он вовсе не так суров, как выглядит. И вообще я ощущаю с ним некую связь.

— Чем вы можете быть связаны? — изумилась я.

— Мы оба — системные администраторы.

Герман широко улыбался, и я подумала, что он подсмеивается надо мной.

— Лен, ну не станешь же ты отрицать, что я системный администратор?

— Не стану.

— А чем самостоятельно двигающиеся, говорящие и способные рассуждать куклы отличаются от компьютера? Только формой и другим набором функций. Так? Так! Зато сам Карабас соответствует сложившемуся шаблону сисадмина со стопроцентным попаданием. Считает, что может управлять действиями кукол? Да. Борода есть? Есть! Свитер есть? Есть!

— Еще и плащ не по сезону.

— Это уже несущественные мелочи. Таким образом, получается, что в душе я Карабас Барабас.

Утомившись от такого длинного разговора, Герман потрогал чашку с кофе, поморщился, тонкой струйкой вылил содержимое чашки в стоящий на окне едва живой фикус и налил себе новый кофе. А я вернулась к себе. Праздник праздником, а работу никто не отменял.

Последующие две недели прошли очень быстро и совершенно нескучно. У меня появилась масса работы, словно все клиенты сразу решили, что если не уладить все дела до праздника, то после него жизнь просто закончится. Вечерами мы репетировали. У меня не было отдельной роли, я как бы координировала процесс. Почему как бы? Потому что на самом деле командовал парадом шеф. Часть реплик главных героев он изменил, сказка выглядела не совсем так как я планировала. Но я не возражала. Во всем есть положительные стороны. Я наблюдала за процессом со стороны. Великовозрастная Снегурочка стремилась появиться около своего Деда Мороза, когда надо и когда не надо. Это ужасно нервировало Буратино. Эсмеральда то и дело делала замечания Алевтине Петровне. Алевтина Петровна в ответ приторно сладким голосом принималась учить Эсмеральду как правильно входить в образ. Шефа эта возня вокруг него явно веселила, но только до тех пор пока Эсмеральда всерьез не обиделась. Тут уж он призвал к порядку Алевтину Петровну. Тогда обиделась она. Владлен Платонович смотрел то на одну, то на другую и какое-то просто молчал. Ему видимо нравилась борьба за его внимание, но окружение из обиженных дам не доставляло никакого удовольствия. Мне показалось, что шефу стало неловко, и он переключился на Мальвину и Пьеро. Мальвина у нас получилась, что называется «ни рыба, ни мясо» зато Пьеро — просто блеск. Я даже не ожидала, что Татьяна Михайловна так артистична. В этой скромной женщине бездна обаяния. Её печальный Пьеро выглядел как натурально! Скромный Карабас Барабас первое время почти постоянно сидел рядом со мной на первом ряду, а потом шефу пришла в голову идея спрятать музыкальное сопровождение за ширмой, и на неё же повесить декорации. А Герману, раз роль у него состоит всего из нескольких эпизодов, а основную часть он просто сидит за ширмой, решили поручить менять декорации. И ни в коем случае не показываться из-за ширмы, когда не нужно.

Может быть, Герман и пожалел о том, что вызвался играть эту роль. Но он никак это не демонстрировал. В женском коллективе нельзя показывать свои слабости — съедят и не заметят. Недаром в «Одноклассниках» одна из популярных фотографий с надписью: «дружный женский коллектив» — на самом деле снимок клубка змей.

В день последней репетиции шеф торжественно объявил «труппе», что в случае успешного проведения вечера нас ждет некое вознаграждение и что лично он уверен как в наших силах, так и в поддержке коллег.

— Если мы у входа в зал поставим бокалы с шампанским, поддержка коллектива будет гораздо ощутимей — с игривой интонацией произнесла Алевтина Петровна.

— Поставим — согласился шеф — Эсмеральда Николаевна, мы найдем на это деньги?

— Разумеется, Владлен Платонович — я готова обсудить это с цифрами в руках.

И они отправились обсуждать. Следом убежала терзаемая муками ревности Алевтина Петровна, Эмма вспомнила о голодной собаке, которая ждет дома. Татьяна Михайловна унесла костюм Пьеро и золотой ключик. Мы остались с Германом вдвоем. Он не стал снимать костюм и выглядел несколько комично.