– Ох. Джейми, не пугай меня, – отшучиваюсь я, но вижу, что он говорит абсолютно серьёзно.

– Я тебя не пугаю, я так на самом деле думаю! Ты веришь мне?

– Верю! Конечно, верю! Но после того, что между нами было, разве я сама захочу, чтобы ещё кто-то до меня дотрагивался, кроме тебя? Нет! Не стоит накручивать себя! Я твоя и только твоя! И с мелкими-мелкими кусочками не торопись. Хорошо?

– Договорились.

Мы смотрим друг на друга в упор и наши взгляды, больше чем слова.

– До вечера, – я нежно, прощаюсь с ним. Он, уверенно и нахально, сжимает меня за попку, притягивает к себе и ещё крепче впивается в меня, страстным поцелуем. Я смущаюсь от его самоуверенности, но не отстраняюсь, зная, как он может обидеться.

– До вечера! – он отпускает меня, но снова догоняет, хватает и сжимает в страстных объятиях. Его поцелуи становятся жадными, руки, ну совсем, наглыми. – Хелен! Я тебя безумно хочу! Как мне дожить до вечера, скажи? – от его горячих слов, наполненных неистовой страстью и жадных рук, я уже готова отдаться ему прямо здесь.

– Иди на работу! – шепчу я, сама не в силах оторваться от него. Еле-еле, но мы все-таки отрываемся друг от друга. Смачно шлёпнув меня по заднему месту – мне как-то быстро стала нравиться эта его фамильярная привычка – он расцепляет объятия и, наверное, чтобы снова меня не схватить, бросается к машине, ныряет внутрь и нажимает на газ.

Я стою некоторое время очумевшая, от всего свалившегося на меня. От любви, от желания, от страсти и спрашиваю Бога – за что мне такое счастье – любить и быть любимой этим мужчиной? Такое чувство, что всё происходит не совсем в моей реальности. Ну и пусть – если это – сон, то пусть он продолжается подольше.

Не сразу придя в себя, вхожу в студию. Меня уже ждет первая группа.

– Вот и я! Прошу прощения! Все на месте? Все готовы!? Начинаем с разминки!

Утро пролетает незаметно. Днём в перерыве на обед я забегаю к Эйприл. Её вид в бинтах с нашлёпкой и кокетливым бантиком над ухом можно было бы назвать комичным, но ситуация не располагает сразу шутить.

– Привет! – заметно, что она уже в хорошем состоянии.

– Привет Хелен! Как я рада тебя видеть, – она плачет от радости.

– Я тоже рада тебя видеть. Как ты себя чувствуешь? – чтобы случайно не причинить ей боль, я осторожно целую её в щёчку.

– Сейчас лучше, только голова побаливает и тело будто ватное, – она внимательно смотрит на меня фингальными глазами.

– Как Генри? Ты его видела? – я, тоже за него переживаю.

– Не переживай, он приходил уже ко мне. Сейчас хорошо себя чувствует. Просил, чтобы его перевели в мою палату. Ну, ты понимаешь? Хочет, говорит, быть ближе к телу! Но правилами не разрешается. Боже! Как я хочу домой. Принять ванную, переодеться в свою одежду, выспаться. Наконец, просто хочу заняться любовью!

– Я тебя понимаю, а может того – не переодеваться – чего зря время терять! – смеюсь я, – и выспишься потом, кто тебе сейчас-то мешает? Слушай, Эйприл, а как это случилось? – спрашиваю я серьёзно. Может, она помнит?

Медсестра заглянула на секунду, привлечённая нашим бурным весельем, вежливо улыбнулась: – У вас всё в порядке?

– Ага, говорит Эйприл, Если не считать рёбер и фонаря под глазом – абсолютно!

– Вам не нужно так волноваться, – медсестра укоризненно посмотрела на меня и ушла, важно покачивая бедрами.

Закрыв глаза, Эйприл некоторое время молчит, затем смотрит куда-то вперед и говорит:

– Мы были под градусом, я начала гладить… его, ну понимаешь…, он отвлёкся и – вуаля, мы в больнице. Я так себя ругаю, – она снова закрывает глаза и тяжело вздыхает. – Хелен, помнишь? Я писала тебе записку?…, -она смотрит на меня, боясь отрицательного ответа.

– Не переживай, я всё сделала. Я, ни за что не бросила бы тебя. Ты же знаешь меня? Сначала я подумала, что это всё бред от лекарств. Но. Когда я рассказала Маргарет, то она настояла, чтобы я позвонила. А когда я поняла, что это правда, то уже не сомневалась, что я сделаю всё, что от меня зависит, только бы тебе помочь, – я нежно смотрю на свою дорогую подругу. – Но как ты попала в клуб? – меня давно беспокоил этот вопрос.

– Как, как?! Однажды мы с Генри сидели в «Cielo». Меня понесло танцевать. Джо увидел это и подошёл к столику. А когда увидел Генри, обрадовался, что встретил старого друга и они разговорились обо мне. Так, Джо и предложил, мне эту, работёнку. А ты думаешь, откуда мы берём деньги на жильё? Но не бойся, там всё чисто. Ко мне никто и никогда не приставал. Да и Генри не позволил бы, – она, извиняясь, смотрит на меня, боясь осуждения.

– Я знаю. Мы с Джо обсуждали это. Он объяснил мне всё. Но я согласилась, только, чтобы вытащить тебя из этого дерьма. Эйприл! Я не осуждаю тебя, я просто очень испугалась, что это могло быть связано с криминалом. Как бы чисто там не было, я прошу тебя больше не заключать подобные контракты или, по крайней мере, не брать задаток. Ладно, забыли. Ты взрослая девочка, разберёшься сама, – я ласково улыбаюсь ей и больше не сержусь.