Шрифт:
601 Выгода всегда на стороне действующего раздробленно против массы в прямой пропорции деления. Тогда [кто]разбился на 2 единицы против 2-х имеет 2 шанса, кто на 10 — десять и т. д.
[ Далее от слов:Но тактическое правило о делимости кончая:подвергать себя трудам и опасностям 602 близко к печатному тексту. T. IV, ч. 3, гл. II.]
И это раздробленное действие русских войск было одним из самых страшных ударов дубины, отвечавших на эволюции шпаги французов.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 [году], по всем правилам искусства, перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передают ее 603 русскому императору, а благо тому народу, который в минуту испытания не спрашивается о том, как велено поступать в этих случаях, а с поразительной простотой и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину, не жалея себя, гвоздит ею до тех пор, пока не чувствует восстановленной свою самостоятельность и силы, и до тех пор, пока в душе его чувство ненависти не заменяет другое — презрение и жалость.
* № 275 (рук. № 96. T. IV, ч. 2, гл. XIX, и п. 3, гл. XVI, XVII, XVIII).
Новая глава
604 4-го октября французы выступили из Москвы. Яковлев, Тутолмин не привезли ответа. Лористон. 605
Куда они идут и зачем, никто не знал, еще менее сам великий гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. 606 Он и его окружающие по привычке соблюдали раз заведенный порядок, писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour, называли еще друг друга «Sire, mon cousin Prince d’Ekmuhl и roi de Naples», но все чувствовали, что они бедные, гадкие люди, нажившие себе горя, упреков совести и безвыходное несчастье. Приказы и рапорты были только на бумаге, в сущности 607 <каждый делал то, что хотел и мог.
И чем же был занят Н[аполеон]? Тем, чтобы побить тот пол, о который он зашибся, и непременно взорвать Кремль и сжечь дом Раст[опчина] и Разум[овского]. 608
Он ничего не понимает, не приказывает; казал[ось], шкнули на него, подгоняя[?], и он бежит с армией, наконец бежит один в теплой шубе и оставляет на погибель сотни тысяч. Но и тут историки не забывают находить объяснения и, когда по-русски, по-человечески — что мерзавец и подлец, они говорят grand.
Так уходили войска Наполеона. Думали только об одном, как бы поскорее уйти и спастись.> 609
* № 276 (рук. № 96. T. IV, ч. 3, гл. III—VII, ХІІ-ХІV). 610
Денисов был 611 тоже партизаном. 612 Довольно большая партия Денисова принадлежала к разряду веселых и великодушных. У Денисова, теперь полковника, в партии находился Петруша Ростов, непременно желавший служить с Денисовым, к которому он получил страстное обожание еще со времени приезда его в 1806-м году в Москву. 613
6 октября Денисов ночью сидел 614 в избе на барабане перед доской, положенной одним концом на окно, другим на вьюки, и писал. На доске стояла сальная свеча, чернильница и стакан с пуншем. Денисов был в одной рубашке и широких плисовых штанах, засунутых в 615 сапоги. Вся нижняя часть его лица обросла густой, уже курчавившейся бородой.
Агатовые глаза его особенно ярко блестели, и он, быстро треща пером, 616 изредка останавливался, попивая из стакана, и взглядывал на Петрушу Ростова, лежавшего на 617 разостланном на полу ковре. 618
Петруша с своим широким и добрым лицом и худыми, отроческими членами, лежа на животе и болтая ногами, поглядывал на писавшего Денисова и тоже пил чай, который стоял подле него. Петя был одет в серый мужицкий армяк с нашитыми на груди патронами и синие кавалерийские рейтузы, 619 и поднятые ноги были в одних чулках.
Они только что воротились из розыска, который они делали всей партией по Смоленской дороге. 620 Розыск был удачен: они привели с собой 16 человек отдавшихся французских солдат и две французские фуры, отбившиеся дорогой, нагруженные французскими седлами. 621
В числе пленных был один 15-летний мальчик барабанщик. Денисов подозвал к себе этого мальчика. 622 Денисов показался Пете тронутым; он, обласкав мальчика, велел его оставить при себе. Петя знал, что его герой — Денисов был храбрее и благороднее всех людей, но эта новая замеченная в нем черта чувствительности в высшей степени тронула Петю. Он теперь смотрел на Денисова, вспоминая этот трогательный эпизод.
«Кабы все знали только, какой это человек! » думал Петя. «Ему бы, а не этому старому Кутузову (Петя имел очень низкое мнение о Кутузове) быть главнокомандующим. Однако куда его дели?» подумал Петя о молодом барабанщике. Когда они вернулись, Петя озаботился о том, чтобы мальчика 623 покормили, но куда его положили спать и не обидели бы его, подумал Петя. «Это — мое дело», и он встал с тем, чтобы спросить у Денисова, можно ли позвать сюда мальчика и напоить его чаем. Но в то время, как он подходил к Денисову, Денисов кончил бумагу и обратился к нему, подавая ему: