В письме из Луганска от 25 ноября 1908 г. Николай Иванович Стефанович рассказывал о своей жизни. Окончив семинарию, уже не веря в некоторые догматы, он стал священником, но затем под влиянием «ошеломивших» его религиозных произведений Толстого он совсем отошел от православия и отказался от духовного сана. На конверте помета Толстого: Замечательное письмо и брошюра. (Письмо опубликовано в журнале «Голос Толстого и Единение» 1917, 5, стр. 6—7.) Об этом письме есть запись в ЯЗ 5 декабря 1908 г.

1 Н. Стефанович, «I. Верую во единого бога. II. Неведомому богу», Луганск, 1908.

2 И. И. Стефанович, напоминая, что в древней Греции был воздвигнут жертвенник «неведомому богу», во второй статье проводил ту мысль, что храмы различных религий должны быть заменены храмом для поклонения «единому неведомому богу».

1908 г. Декабря 21. Я. П.

Ясная Поляна, 21 декабря 1908 г.

Милый друг Иван Михайлович,

Таких ненапечатанных рассказов, которые бы я считал нужным напечатать, у меня нет, и поэтому не могу исполнить в этом ни вашего желания, ни желания редактора «Руси».1

Почему я исключил то, что было в прежнем «Кратком евангелии», я не помню, но могу сказать, что, когда я его готовил к изданию, то всеми силами обдумывал, что включить, что выключить и где поместить. Поэтому передумывать теперь не могу и оставляю его, как оно есть, также и в детском евангелии.2 Если же вы хотите издать его так, как оно в той копии, какая у вас, то я, как и против всякого издания моих сочинений, ничего не имею.

Очень сожалею, что не могу исполнить ваших желаний. Всегда с интересом и удовольствием и пользой читаю ваши статьи в «Руси».3

Ваш старый друг Лев Толстой.

Вследствие вашего письма перечел заключение (посл[ание] Иоанна) и понимаю вас, что вы находите его уместным в конце изложения еванг[елия]. Но есть другие соображения, по к[оторым] я не внес его в след[ующие] издания. Для тех, для кого не существует этих соображений, внесение этого заключения в новое издание, я думаю, хорошо.

Л. Т.

Подлинник написан и датирован на машинке, подпись и приписка собственноручные.

1 В письме от 16 декабря 1908 г. И. М. Трегубов сообщил о своей беседе с редактором петербургской газеты «Новая Русь» А. А. Сувориным по поводу регулярной публикации в этой газете неизданных произведений Толстого.

2 В том же письме Трегубов обратил внимание на два не совпадающих между собой издания «Краткого изложения евангелия».

3 И. М. Трегубов печатал в газете «Новая Русь» статьи по религиозным вопросам (сектантство, церковь).

На конверте письма Трегубова собственноручно Толстым написан конспект комментируемого письма.

1908 г. Декабря 24. Я. П.

Ясная Поляна, 24 декабря 1908 г.

Одно из самых зловредных суеверий есть суеверие о том, что книги и мысли, выраженные в них, могут быть полным выражением непререкаемой истины. Ни одно суеверие, я думаю, не произвело столько зла, как это. Для человека, желающего свободно, т. е. разумно, мыслить, первое условие — освободиться от суеверия об авторитетности текстов каких бы то ни было писаний. По отношению к библии советовал бы всем интересующимся этим вопросом, да и вообще всем просвещенным людям ознакомиться с критическими исследованиями о происхождении так называемого священного писания. Есть переведенная на русский язык такая прекрасная книга Сендерленда: «Священные книги ветхого и нового завета».1

Большая часть, едва ли не все злодейства и нарушения непосредственного человеческого чувства, ужаснейшие жестокости и нелепости нашей жизни, если поискать их источник, почти всегда или основаны на каком-либо ложном толковании признанных священными мест писания, или находят в нем свое оправдание. И надо сказать, что не потому совершаются нелепости и злодейства в нашей жизни, что они основаны на ложном толковании мест писаний, признаваемых непогрешимыми, а признаются писания священными и непогрешимыми для того, чтобы из них можно было выводить те нелепости и безобразия, которые с уверенностью в своей правоте совершаются людьми нашего мира.

Так, например, то самое место, о котором вы говорите, есть одно из двух нечаянно попавших в списки евангелий, неудачных или выдуманных описаний, которыми пользуются люди для оправдания насилий и всяких жестокостей.2 Другое служащее для той же цели место — то, где Христос спрашивает учеников, есть ли у них мечи, и, узнав, что есть два, говорит: «довольно».3 К величайшему удивлению и отвращению моему, на днях появилось еще третье объяснение, г-на Александра Столыпина, стихов 9—13 VII гл. Марка о том, что Христос будто бы не только оправдывает смертную казнь, но как бы упрекает людей за отмену ее.4