Шрифт:
– В убийстве Хризалис.
Мэйзрик хмыкнул.
– Вы сказали. И кем она вам была?
– Мы были любовниками.
Мэйзрик поднял брови.
– У Хризалис было много любовников. Вы ревнивец?
– Оставьте, – сухо сказал Бреннан. – Если бы я убил, стал бы с вами разговаривать? У вас и мысли не было, что я причастен, пока вам не позвонил.
– Убийцы иногда ведут себя странно, – сказал Мэйзрик, – чтобы привлечь к себе внимание.
Бреннан фыркнул.
– Я думал, главный подозреваемый – самосудчик Лучник.
Мэйзрик внимательно взглянул на него.
– На ее теле обнаружили игральную карту, – согласился он, – но не обычную, не того сорта, что он использует. Какую-то вычурную, из старинной колоды, принадлежавшей Хризалис.
Бреннан кивнул. Нечто такое, что не давало ему покоя со времени его вторжения во «Дворец», вдруг обрело свое место.
– А сама колода пропала.
– Это так, – сказал Мэйзик. – Откуда вы знаете?
Бреннан сурово улыбнулся.
– Мне сказали, что во «Дворце» тогда, рано утром, оказался Джэй Экройд.
– И это правда, – сказал Мэйзрик. – Это он обнаружил тело.
– И почему же он там оказался?
– У вас чертовски много вопросов, – сказал Мэйзрик. – Уж не собираетесь ли вы вмешаться в полицейское расследование?
– Я хочу, чтоб убийцу настигла кара. Вы его найдете – хорошо. Ну, а если я… – Он оборвал себя и пожал плечами.
– Смотрите, Бреннан, – направив указательный палец, произнес Мэйзрик вдруг потяжелевшим тоном, – никакого чертова самосуда.
– Делали бы вы свою работу, – ответил ему в тон Бреннан, – не было никакой сраной надобности в самосуде. И сидел бы я, как и хотел, дома и не искал бы приключений на свою жопу.
Мэйзрик уже готов был ответить, но тут появился официант и поставил перед ними тарелки. Он переводил свой взгляд с одного на другого.
– Еще чего-нибудь?
Бреннан оторвал взгляд от Мэйзрика и кивнул официанту.
– Пока все.
– Приятного аппетита, господа, – сказал официант и заторопился прочь.
– Ответите на мой вопрос, – примирительно произнес Бреннан мягким голосом, – подскажу вам другой, который сможете задать кое-кому.
Мэйзрик долго разглядывал его и наконец вздохнул.
– Ладно. Я клюнул. Сыщик сказал, что Хризалис наняла его телохранителем. Он выполнял свою чертову работу.
Бреннан задумчиво кивнул и поковырялся в морском салате.
– Ну, – потребовал Мэйзрик, – что дадите взамен?
– Спросите у Чудо-Юдо, что он… она… оно искало прошлой ночью в комнате Хризалис.
Мэйзрик хмурился над своей тарелкой, пока Бреннан разделывал краба.
– Вы не хотите мне сказать, что все-таки происходит? – наконец спросил он.
Бреннан помотал головой.
– Не сейчас. Скажу – не поверите. – Он отправил в рот кусок краба и начал его пережевывать с отсутствующим взглядом.
Мэйзрик нахмурился.
– Прекратите дурачить меня.
– Приятного аппетита, – сказал Бреннан.
Мэйзрик кивнул, поддел кусок.
– Да-да. Рыба чертовски хороша. Просто чертовски.
Они продолжили есть почти что молча. Говорить было нечего, каждый был погружен в свои мысли. Когда они закончили, Мэйзрик отказался от предложенных официантом кофе и десерта. Бреннан потребовал чая.
– Я буду на связи, – сказал Бреннан, когда Мэйзрик встал из-за стола.
– Не наделайте глупостей, – посоветовал ему Мэйзрик.
Бреннан кивнул. Официант поставил перед ним чашку с чаем и ушел. Бреннан поднес к губам чашку. Нахмурился. На блюдце лежала записка. На мятом клочке бумаги, написанная невероятно тонким детским почерком.
«Хатите знат что прячуть Кулаки Тени, – гласила она, – прехадите на Стоуни-Брук, 8800, Гленхоллоу-роуд. Будте астарожны». Бреннан быстро оглядел ресторан и тут почувствовал, что выглядит дураком. Кто-то следил за ним – или же читал его мысли. Кто-то знал обо всем, что он делает, не меньше его самого. От этого он ощущал неприятный холодок, как будто из охотника превратился в преследуемого.
Он снова просмотрел записку. Не подписана, конечно. Выглядит так, будто послана кем-то дружески расположенным, по-детски наивная с этими малоразборчивыми каракулями и ошибками. Бреннан решил, что стоит последовать содержащейся в ней подсказке, но не пренебрегать и данным в конце советом – быть очень, очень осторожным.
2.00 дня
Кент при виде его не выказал удовлетворения.
– А я считал, что мы от тебя еще вчера избавились, – сказал он.