— Конечно, нет. Я пригласил на Сицилию, вы любезно согласились — значит, всё за мой счёт и безо всяких обязательств, — посерьёзнев, ответил Анатолий.

Минут через десять мы притормозили на непримечательной парковке чуть в стороне у дороги, где стояла одинокая старая красная машина. Лишь приглядевшись, я отметил её великолепное состояние и прочитал на значке знакомые слова «Альфа-Ромео». Из неё вышел приземистый плотный мужчина, который кратко переговорил с Анатолием, вручил ему четыре больших белых конверта и, отсалютовав, скрылся в рассветной дали. В ярко-оранжевых и спектре синих цветов всё казалось фантастическими картинками из очень красивого и яркого сна, но никак не происходящей со мной реальностью. Тем не менее, всё-таки это было на самом деле.

— Так, вот вам, вам и тебе… — Анатолий раздал нам конверты и удовлетворённо вздохнул. — Приятно обо всём подумать заранее.

— А вот я в прошлом году была в турецком «Мардан Паласе» и знаю, что заселение в отели происходит после определённого часа, но явно не такого раннего. Что нам сейчас делать — просто бродить в одиночку по окрестностям? — капризно спросила Лена, вертя в руках простенькую «Моторолу», какую-то отпечатанную бумагу и стянутую резинкой пачку денег.

— Вы меня, однако, недооцениваете. Всё готово к вашему приезду ещё со вчерашнего дня — никаких накладок и проволочек, поверьте, не будет, — развёл руками Анатолий, снисходительно усмехаясь. — Кстати, не знаю на счёт Тельмана, но местные коллеги утверждают, что здесь частенько можно встретить наших известных олигархов. Например, где-то недалеко от острова Изола Белла вроде бы часто бывает яхта Романа Абрамовича. В общем, помимо самой Сицилии, здесь можно встретить ещё много всего примечательного и, можно сказать, родного.

— Интересно. А это что за карточка? — спросил я, вертя в пальцах сине-белый кусочек пластика.

— С её помощью вы сможете попасть в ваш номер и рассчитываться за услуги на территории отеля. Посмотрите, сзади ваучера карандашом написан ваш номер.

Я перевернул отпечатанный лист и увидел большие неровные цифры 212. Это почему-то сразу напомнило мне Машу, выводящую своими тёмными выделениями блестящую надпись на растрескавшемся кафеле. Возможно, её тело уже обнаружили, а я ведь даже не знал — жив ли кто-то из её родственников, кроме дяди. Если нет, а тот совсем плох, то так может получиться, что её тело будет некоторое время лежать в морге, а потом просто кремировано неизвестными за государственный счёт. Человек исчезнет, не оставив после себя ничего, даже ребёнка, которому, правда, никак не пожелаешь детства без мамы.

Машина плавно тронулась дальше и вскоре притормозила у большого супермаркета с размашистой красной надписью «Gabbiani». А где-то по пути я видел знакомые цвета «Spar», но как пояснил Анатолий, здешний выбор, в отличие от отечественного, оставлял желать много лучшего. Интересно, если будет время, неплохо бы посетить местные магазины и, так сказать, почувствовать разницу.

— Александр! Вот твой отель.

Анатолий кивнул в сторону большого кованого забора, рядом с которым висела большая деревянная вывеска. Из неё, насколько можно было понять даже только со знанием немецкого языка, следовало, что где-то рядом можно заняться агротуризмом. В общих чертах я представлял, что это может быть такое, но не более того. Однажды, переходя по ссылкам в Интернете, я случайно наткнулся на занимательный проект Московской финансово-промышленной академии, где бывал пару раз в свою бытность курьером, как раз посвящённый этой теме. Там в некоей теплице стояла видеокамера, транслирующая в режиме реального времени всё происходящее. За определённую сумму местные специалисты сажали одно из предусмотренных в меню растений, а потом можно было через сайт в Интернете наблюдать за этапами его роста и ухода. Когда плоды созревали, результат должен быть выкопан и доставлен хозяину. В принципе, в этом что-то было, но выкладывать за подобное развлечение деньги лично я желания не испытывал. Здесь же, возможно, имело место нечто аналогичное, но живьём. Впрочем, насколько я понял из пояснений Анатолия, Александр размещался на стоящей рядом симпатичной четырёхэтажной вилле, которая располагалась на внушительном расстоянии от моря.

— Вот и хорошо, а то я не умею плавать и вообще питаю отвращение к тюленьему отдыху, — удовлетворённо закивал тот.

— Да, я в курсе. Мои московские друзья любезно предоставили кое-какую информацию о вас, поэтому я постарался и здесь не обмануть ваших надежд, — улыбнулся Анатолий.

— И что же этакого вы про нас узнали?

Лицо Лены слегка вытянулось и она начала нервно растирать руки. Я, конечно, не был психологом или как там это называется, но понял, что нашей очаровательной спутнице явно есть что скрывать.

— Да ничего особенного — просто кое-какая информация, которая позволяет быть мне максимально предупредительным в нашем путешествии. Не беспокойтесь — ничего лишнего я точно не видел, да это, как вы прекрасно понимаете, и не моё дело.

— Тогда ладно, а то я уже себя чувствую, как под колпаком спецслужб, — натянуто улыбнулся я, хотя, разумеется, тоже не был в восторге от этой новости.

— Нет никаких причин для беспокойства, уверяю вас. А ты, Александр, будь на связи — зарядка там же в пакете, а наши номера вбиты в справочник. Удачи! — произнёс Анатолий, пожимая неохотно протянутую ему руку, и мы некоторое время смотрели, как Александр косолапо брёл в сторону отеля, оглядываясь по сторонам и, кажется, что-то шёпотом напевая.

— Что же, поехали дальше!

Дверь захлопнулась, и мы неторопливо двинулись в путь. Машин, едущих нам на встречу становилось всё больше и, в какой-то момент я поймал себя на том, что это происходит несмотря на дорожный знак, явно означающий одностороннее движение. При этом Гайтано сохранял совершеннейшее спокойствие и невозмутимость, что явно не оставило бы равнодушным кого-то в Москве. Некоторые улочки были настолько узкие, что наш минивэн, кажется, просто каким-то чудом не задевает обильно стоящие по обочинам машины и ряды скутеров. Причем все последние имели номера Евросоюза, о чём вроде бы одно время были дебаты и в нашей стране, но дело так и завершилось ничем. Понятно, что по таким улочкам более-менее комфортно можно было перемещаться именно на них, а представить себе большой автобус или тот же лимузин здесь вообще казалось невозможным. Кроме того, меня смущало отсутствие по дороге кого-то, напоминающего наших гаишников — может быть, на Сицилии культура вождения была настолько высокой, что этого и не требовалось? Вряд ли, но даже это здесь было необычным и непонятным, однако несомненно, веющим каким-то доверием и теплотой. А больше всего мне почему-то импонировало обилие на рекламных щитах вокруг именно иностранных надписей. Вначале я никак не мог понять — в чём же здесь дело, а потом неожиданно осознал, что, в той же Москве взгляд невольно переутомляется, а мозг наполняется массой ненужной информации, считанной по пути. А здесь ничего подобного не происходит — я просто смотрю на те же вывески как на горы, небо, кактусы или пальмы, не более того.

— А что вы знаете обо мне, пригодившееся для выбора отеля? — с прежним беспокойством, но гораздо более миролюбиво, спросило Лена.

— Вы хотите всё лучшее или известное, поэтому поселить вас в подобном месте явно означало бы обречь на дискомфорт. Поэтому мы уже подъезжаем к тому, что точно оставит вас удовлетворённой — смотрите… — Анатолий показал рукой влево, и мы увидели большую надпись «Hilton Giardini Naxos». — Думаю, это именно то, что нужно!

— Да, спасибо, — с придыханием, скромно потупившись, ответила Лена и, кажется, с этого момента начала посматривать на нас как-то свысока. — А это то самое кафе, где сидел Владимир Познер?