Так он успокаивался. И снова выходил на охоту. Ему приходилось рисковать, но риск был оправданным. Он приносил результаты. Не совсем те, на которые охотник рассчитывал. Происходило нечто неожиданное, путало все карты.

Вот и сейчас. Он надеялся, что ему никто не помешает. Вроде бы он рассчитал время… Время! Как его катастрофически не хватало! Приходилось допускать небрежности и полагаться на везение. До сих пор ему это удавалось.

Кто же мог знать, что она появится именно здесь, именно в эти минуты? И увидит… Ему пришлось спрятаться. Он присел, притаился за ширмой, задержал дыхание. Такая ширма в старинном стиле, сделанная из натурального дерева, стоит уйму денег. Больше она хозяину не понадобится. Ему вообще больше ничего не понадобится из нажитого.

Но что здесь делает она? Каким ветром ее сюда занесло? Неужели они созданы друг для друга - он и она?! Не совсем подходящий повод для свидания.

От ширмы шел запах лака и дорогой ткани. В щелку на стыке охотнику было отлично все видно. Она входит - испуганно-настороженная… Может, и ее убить? Нет, нельзя… На нее вся надежда. И потом, разве он может лишиться ее? С самого начала он решил, что ее лучше убить, когда она… выполнит предназначенное. Но как ее заставить сделать это? Она сопротивляется. Возможно, чувствует неладное. Каким образом? Ведь он отлично замаскировался. Ей и в голову не приходит, что…

Он слышал ее шаги, заглушаемые стуком его сердца. Если она заглянет за ширму, то уже не спасется.

«Уходи!
– мысленно заклинал он.
– Беги прочь отсюда! Ты мне еще нужна. Я не могу убить тебя сейчас. А может быть, не смогу убить вовсе. Но ты будешь со мной рядом - навсегда, навеки. У нас нет выбора. Уходи же!»

В Москве стояла снежная, морозная зима. По утрам солнце поднималось в ледяной розовой дымке, купола кремлевских соборов соперничали с ним золотым блеском. Снег скрипел под ногами прохожих.

По четвергам Тарас Михалин и Феликс Мартов с утра ходили в баню. Это превратилось для них в нечто вроде священнодействия, непременного еженедельного ритуала.

Настоящая русская баня «Парная у Раздольного» была их собственным детищем, они открыли ее два года назад, прежде всего, чтобы самим париться. Ну, а поскольку занимались они коммерцией, причем весьма успешно, то решили и с бани поиметь выгоду. Кроме обычных услуг парной - душистого травяного пара, березовых веников и прочих банных атрибутов, желающие могли поплавать в бассейне, попить чайку с медом, кваску, клюквенного морса, брусничной настойки. Любители пива и водочки имели возможность закусить вареными раками, блинами, икоркой, осетринкой, солеными груздями, сибирскими пельменями. Заведение было оборудовано в добротном старинном духе, отделано специальными сортами дерева - не как попало, а со вкусом и знанием дела. Баня приобретала популярность, несмотря на довольно высокую плату за все удовольствия.

По четвергам «Парная у Раздольного» открывалась только в полдень, после того как попарятся всласть хозяева.

Тарас посмотрел на часы - он уже сорок минут сидел в предбаннике, ждал Мартова. Уж не случилось ли чего? Домашний и мобильный телефоны Феликса молчали.

–  Принеси-ка мне перцовки, братец, - попросил банщика Тарас.

Тот понимающе кивнул, вышел, через минуту вернулся с запотевшей бутылкой «Горилки с перцем» на подносе, рюмкой, блюдечком икры.

–  Не волнуйтесь, Тарас Дмитриевич, - сказал он, переставляя все это с подноса на некрашеный деревянный стол.
– Может, господин Мартов у женщины ночевал… вот и задерживается. Дело молодое, горячее!

–  Иди, - махнул рукой Тарас.
– Я тут один посижу.

Тарас Михалин в прошлом был выдающимся спортсменом-гимнастом. Олимпийским чемпионом он так и не стал, хотя имел серебряные и бронзовые награды, поэтому решил уйти из большого спорта. «Вечный второй» - такая роль пришлась ему не по вкусу. Оставив спорт, Тарас занялся журналистикой. Это быстро ему наскучило.

Друг предложил попробовать себя в бизнесе - продавать спортивную одежду, инвентарь, открыть несколько тренажерных залов.

–  Заработаем денег, начнем издавать журнал «Плейбой для спортсменов», - уговаривал он Тараса.
– Или «Спортивный плейбой». Тебе как больше нравится? А на обложках будем помещать твою фотографию. Вон ты какой красавец! По улице рядом с тобой идти невозможно - женщины так и млеют. Глядишь, и на меня глаз положит какая-нибудь мисс Москва - благодаря тебе!

–  Шутишь?

–  Может, и шучу, - смеялся Феликс.

Вместе с Феликсом Мартовым они два года учились в университете на факультете журналистики. Потом Мартов ушел, подался в репортеры, ездил на Ближний Восток, чудом остался жив. По возвращении в Москву устроился на телевидение, пытался делать авторскую программу - не получилось. Бросил, взял в банке кредит и открыл свое дело. Как ни странно, бизнес у него пошел.

–  Торговля - это мое призвание, - признался Феликс, когда они с Тарасом случайно встретились в одном из уютных московских кафе.
– Никогда бы не подумал. Родители у меня филологи, и сам я готовился к карьере писателя или режиссера. В крайнем случае сценариста. А оказалось, я не литератор, а торгаш: люблю продавать! Ты разочарован?

Михалин покачал головой.

–  Я ушел из спорта, - вздохнул он.
– Закончил наконец университет. Только журналиста из меня тоже не вышло.

–  Женился?