12. Познать вещь через её номинальную сущность (через слово и закрепленное за ним представление) невозможно.

«Наше разделение субстанций на виды по названиям основано вовсе не на их реальной сущности». Это означает, что познать вещь с помощью номинальных сущностей (имен с их значениями) вряд ли возможно.

Кроме того, слова, усвоенные без отношения к идее, «являются величайшей помехой для истинного познания».

Поскольку автором номинальных сущностей является наш ум, и он же подбирает наименования для наших идей, мы пытаемся приписывать эти идеи реальным вещам, включая их в те или иные виды и роды. Последние ограничены скудостью нашего ума, который формируется благодаря известным каналам восприятия – зрения, слуха, обоняния и осязания. Познающий субъект часто уподобляется слепому, который распределяет вещи на разряды по цвету; глухому, который рассуждает о качестве звуков; а утративший обоняние «отличает розу от лилии по их запаху».

Указывая на то, что номинальные сущности субстанций и модусов несовершенны, так как они являются продуктом ума, Д. Локк подчеркивает, что, несмотря на это, «они служат общению людей». В общении люди «довольствуются немногими очевидными и внешними проявлениями вещей, чтобы по ним легко различать и разделять вещи и виды для обычных жизненных потребностей».

13. Мы рассуждаем о словах (а не об идеях и вещах!) с помощью слов.

Другая важная проблема, к которой обращается Д. Локк, – это «трудность рассуждения о словах с помощью слов».

Трудность эта заключается в толковании вещей, которые еще не получили своего наименования. Мы не знаем ничего о вещи, если у нее нет имени. Когда же мы пытаемся объяснить эту вещь с помощью известных слов, мы невольно включаем ее в тот или иной разряд, т. е. приписываем ей какую-то номинальную сущность, которая ассоциируется с этим наименованием.

Если у вещи уже есть имя, и мы пытаемся ее объяснить, мы даем определение имени вещи, а не ей самой.

14. Имеется два вида употребления слов – гражданское и философское.

Функция сообщения, или информативная (в широком смысле – коммуникативная) функция словесных знаков находится в зависимости от «сомнительности их значений» и от сложности обозначаемых идей. Здесь выделяются два вида употребления слов – гражданское и философское.

Для гражданского общения можно использовать слова, не обладающие большой точностью, в отличие от философского общения.

15. Причины несовершенства языковых знаков кроются в расплывчатости, размытости их значений.

Сомнительность и неопределенность слов находится в прямой зависимости от сложности идей, закрепленных за этими словами.

К причинам несовершенства языковых знаков, на которые следует обратить внимание, Д. Локк относит:

(а) неспособность выучить и сохранить в памяти обозначаемую идею в силу ее составности, характера соединения совокупных простых идей;

(б) отсутствие у идеи прообраза в реальной действительности, а значит и отсутствие возможности сопоставления;

(в) прообраз обозначаемой идеи не поддается познанию;

(г) значение слова и реальная сущность «не вполне тождественны».

«Чтобы сделать слова пригодными для цели сообщения, необходимо, чтобы они возбуждали в слушателе точно такую же идею, какую они обозначают в уме говорящего».

16. Язык – посредник между разумом и сознанием. Слово как знак лишь намекает на вещь.

«Слова так часто являются посредником между нашим разумом и истиной, которую разум должен рассмотреть и постичь, что, подобно среде, через которую зрим видимые предметы, они своей неясностью и беспорядком нередко пускают нам пыль в глаза и обманывают наш разум».

Посредническая инструментальная функция языка состоит в том, чтобы налаживать отношения между продуктами сознания – понятиями, или идеями, а именно правильно именовать и объяснять их.

17. Связь слова с множеством идей, сформированных в различные исторические эпохи, вредит пониманию и толкованию текстов древних авторов.

Используя одинаковые слова одного и того же языка, говорящие связывают эти слова с различными идеями. Это вредит пониманию. Особенно пагубна в этом плане интерпретация исторических текстов.

Не следует, однако, забывать, что интерпретация на практике редко ограничивается лишь воссозданием, реконструкцией первоначального понятийного образа. Всякая интерпретация имеет своим неизбежным продолжением экстраполяцию мотивированных идей прошлого на современное миропонимание, или наоборот.

Интерпретация – не пересказ содержания исторического текста словами интерпретируемого автора. Интерпретация – скорее перевод исторического текста на язык современности. В интерпретации прошлое соизмеряется с настоящим.