• Взаимодействие формы и внутриязыкового содержания проявляется в синтаксической омонимии, в которой одной синтаксической форме может соответствовать или выводиться из нее одновременно два смысла (Вели ему помочь) в зависимости от того, какая синтаксическая связь акцентируется (Вели ему или ему помочь). «Меняется здесь не то, о чем мы думаем, а то, как мы об этом думаем, в какие отношения ставим мы предметы нашей мысли друг к другу». Можно предположить также, что омонимия в приведенном примере вытекает не из акцентирования той или иной связи, а из 'двуличности' местоимения ему – 1) ему = адресат обращения; 2) ему = адресат помощи.

• Форма и значение не равноправны (значение главнее, поскольку его обслуживает форма). Говоря на современном лингвистическом языке – синтаксис семантичен.

• Разные формы указывают как на сходство, так и на различие в значениях, ср. Он ленится и Он ленив, где глагол и краткое прилагательное обозначают признак предмета; однако в глаголе "признак изображается как деятельность предмета", а в прилагательном – как постоянное свойство предмета;

• Грамматические значения различных членов предложения взаимодействуют в составе предложения, ср. Он сделал работу за час. Он писал по роману в год, где обстоятельства времени влияют на целостное формально-знаковое значение глагола, а именно, благодаря обстоятельству за час, действие, обозначаемое глаголом совершенного вида, мыслится как протяженное в определенном промежутке времени (но: Он сделал работу. Здесь совершенность объединяется с результативностью); а во втором предложении глагол писал обозначает повторяющееся во времени действие несмотря на значение несовершенного вида и благодаря сочетанию с обстоятельством в год, т. е. актуализирует (на языке современной аспектологии) значение итеративности.

• Опущение подлежащего в предложении не является случайностью, ср. Они (Мы) боялись акул и Боялись акул. Очевидно, что устранение подлежащего из предложения связано с желанием говорящего представить субъекта действия «неизвестным». Здесь предложение без подлежащего имеет неопределенно-личный характер.

• Слова могут использоваться "в общем и частном значении", ср. Ты себе живешь, ни о чем не думаешь, и вдруг… и Тебе говорят, что нельзя, а ты все свое, где местоимение ты используется в обобщенном и конкретном значении. Кроме того, во втором предложении сочетание тебе говорят на самом деле обозначает «я тебе говорю». А. М. Пешковский относит это явление к «особым формам мышления говорящего по-русски человека». Специфичность данной формы связана с попыткой говорящего не акцентировать на себе внимание – скрыть себя как автора высказывания и обобщить сказанное. (Но, ср.: «Люди говорят»).

• Слова объединяются по принадлежности к ядерному категориальному значению грамматической категории в классы существительности (значение "предмета"), прилагательности (значение "признака"), глагольности (значение "действия"). Однако они отдаляются от ядерного значения, отступая на периферию, и образуют различные группы внутри класса, ср. напр., прилагательные – качественные (белый, легкий), отглагольные (подвижный, разговорчивый) и относительные (второй, братнин). При этом отмечается, что переходы между группами являются плавными. В приведенных примерах отглагольные прилагательные образуют промежуточную зону перехода.

• Переходя из одного грамматического класса в другой, т. е., выходя за пределы своей собственной частеречности, слова могут частично сохранять признаки исходной грамматической категории, ср. прыгать – прыжок, прыганье; хлопать – хлопок, хлопанье, где существительные обозначают или процесс, собранный в точку, или длительный процесс, разбитый на части (на современном грамматическом языке – одноактное или дуративное многоактное действие).

• Если слово, осуществляя переход в другую часть речи, теряет большую часть признаков своей исходной грамматической формы, оно становится полностью другой частью речи, ср. любимый всеми (страдательное причастие настоящего времени несовершенного вида) и любимое блюдо (отсутствует страдательный залог; а также, вряд ли, ассоциируется время и вид, хотя можно еще сказать он любит это блюдо); блестящий (= великолепный) – «на две трети уже не причастие». Следует заметить, что смена части речи у слова связана с переносными значениями слова, ср. блестящий камень – камень блестит, но: блестящий ученый – *ученый блестит).

• Некоторые слова осуществляют переход в иную часть речи только в определенной грамматической форме, например, существительные столб, стрела, шаг, ночь переходят в наречия (адвербиализуются) только в форме творительного падежа, ср. стоять столбом, лететь стрелой, идти шагом, говорить шепотом. Следует заметить, что данные существительные используются уже не в свободных, а в идиоматизированных словосочетаниях. Некоторые из них метафоризированы и несут в себе идею сравнения (стоять неподвижно как столб; лететь быстро как стрела). Другие перенимают на себя весь смысл, превращая глагол, который они сопровождают, в знак обобщенного действия (идею действия), способ осуществления которого представлен в адвербиализированном существительном, ср. идти шагом = шагать; говорить шепотом = шептать.

[Далее представим более дробно некоторые частные синтаксические положения автора, требующие определения или уточнения]

2. Различные формы слова характеризуются сходством в материальной части звучания и различиями в их формальной части.

Например: стекл– и – о, – а, -янный, – ышко в словоформах стекло, стекла, стеклянный, стеклышко.

3. Слова принадлежат одной и той же грамматической категории, например, часть речи – существительному, если они имеют одинаковые грамматические формы и единое «предметное» значение, т. е. значение грамматической предметности.